Содержание номера 1 год 2020

СКАЧАТЬ № 1 2020 в формате PDF

СОДЕРЖАНИЕ № 1 2020

CONTENTS 2020 No 1

INHALT 2020 Nr. 1

УГОЛОВНОЕ ПРАВО

CRIMINAL LAW

STRAFSRECHT

Аветисян С.С. Уголовно-правовые основы ответственности соучастников преступления

Avetisyan S.S. Criminal-legal bases of responsibility of accomplices of a crime

Avetisyan S.S. Strafrechtliche Grundlagen der Haftung der Komplizen des Verbrechens

Гриб Д.В. Проблемы квалификации хищений, совершаемых с использованием компьютерной техники, по законодательству Республики Беларусь

Grib D.V. Problems of qualification of thefts committed with the use of computer equipment under the legislation of the Republic of Belarus

Grib D.V. Die Probleme der Qualifikation der Plünderungen, die mit der Nutzung der Computertechnik nach der Gesetzgebung der Republik Belarus begangen werden 

Дегтерев А.А. Необходимость уголовно-правовой охраны политической системы России: теоретический аспект

Degterev A.A. The need for criminal protection of the political system of Russia: theoretical aspect

Degterev A.A. Die Notwendigkeit des strafrechtlichen Schutzes des politischen Systems Russlands: theoretischer Aspekt

Жилкин М.Г. Юридико-технические проблемы отражения бенефициарных связей в российском законодательстве

Zhilkin M.G. Legal and technical problems of reflecting beneficial ties in Russian legislation

Zhilkin M.G. Rechtliche und technische Probleme der Berücksichtigung der positiven Beziehungen in der Russischen Gesetzgebung

Журавлева Г.В., Хакимова Э.Р. К вопросу квалификации злоупотребления должностными положениями

Zhuravleva G.V., Hakimova E.R. To the question of qualification of abuse of official positions

Zhuravleva G.V., Hakimova E.R. Zur Frage der Qualifikation von Amtsmissbrauch

Зайцев О.А. Основные направления уголовной политики в области защиты экономических интересов и прав предпринимателей

Zaitsev O.A. The main directions of criminal policy in the field of protection of economic interests and rights of entrepreneurs

Zaitsev O.A. Die Hauptrichtungen der kriminellen Politik im Bereich des Schutzes der wirtschaftlichen Interessen und Rechte der Unternehmer

Кадников Н.Г. Опасное состояние личности как основание уголовной ответственности

Kadnikov N.G. Dangerous state of personality as the basis of criminal responsibility

Kadnikov N.G. Gefährlicher persönlichkeitszustand als strafrechtliche Grundlage

Нудель С.Л. К вопросу о содержании уголовно-правовых рисков

Nudel S.L. To the question of the content of the criminal law risks

Nudel S.L.  Zur Frage des Inhalts von strafrechtlichen Risiken 

Саргсян А.А. Деятельное раскаяние как основание освобождения от уголовной ответственности по законодательству Армении и России

Sargsyan А.А. Active repentance as a basis for exemption from criminal liability under the legislation of Armenia and Russia

Sargsyan А.А. Aktive Reue als Grundlage für die Befreiung von der strafrechtlichen Haftung nach Armenischem und Russischem Recht 

Руднев В.И. Особенности избрания мер пресечения, альтернативных заключению под стражу

Rudnev V.I. Features of the selection of preventive measures alternative custody

Rudnev V.I. Merkmale der Auswahl vorbeugender Maßnahmen alternativ Sorgerecht

КРИМИНОЛОГИЯ

CRIMINOLOGY

KRIMINOLOGIE

Антонян Е.А. Создание условий, безопасных для жизни детей

Antonyan Е.А.  Creating a safe environment for children

Antonyan Е.А.  Erstellen einer sicheren Umgebung für Kinder

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА

THE THEORY AND HISTORY OF LAW AND THE STATE

DIE THEORIE UND DIE GESCHICHTE DES RECHTES UND DES STAATES

Козаченко И.Я. Сабитов Т.Р. Место правовых принципов в правовой системе

Kozachenko I.Y., Sabitov T.R. The place of legal principles in the legal system

Kozachenko I.Y., Sabitov T.R. Der Ort der Rechtsgrundsätze im Rechtssystem

СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

JUDICIAL-FORENSIC ACTIVITY

GERICHTLICH-FORENSISCHE TIGKEIT 

Саркисян А.А. Профессия судебного эксперта в условиях цифровизации

Sarkisian A.A. Forensic scientist in the digital era

Sarkisian A.A. Forensiker im digitalen Zeitalter

ЛЕТНЯЯ ПРАВОВАЯ ШКОЛА ПОТСДАМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

SUMMER LAW SCHOOL AT THE UNIVERSITY OF POTSDAM

RECHTLICHE SOMMERSCHULE DER UNIVERSITÄT POTSDAM

Векерт З. «Принуждение к занятию проституцией» (§ 232a УУ ФРГ), «Принудительный труд» (§ 232b УУ ФРГ) и «Эксплуатация рабочей силы» (§ 233 УУ ФРГ)

Weckert S. Forced prostitution, forced labour, exploitation

(§§232a, 232b, 233 StGB)

Weckert S. Zwangsprostitution, Zwangsarbeit, Ausbeutung der Arbeitskraft

(§§232a, 232b, 233 StGB)

Кнайш Л. Неправомерное лишение свободы (§ 239 УУ ФРГ) и эксплуатация с использованием состояния неправомерного лишения свободы (§ 233a УУ ФРГ)

Knaisch L. Deprivation of liberty (§ 239 StGB) and exploitation (§ 233a StGB)

Knaisch L. Freiheitsberaubung (§ 239 StGB) und Ausbeutung unter Ausnutzung einer Freiheitsberaubung (§ 233a StGB)

Корнблум О. Насильственное бракосочетание (§ 237 УУ ФРГ)

Kornblum O. Forced marriage (§ 237 StGB)

Kornblum O. Zwangsheirat (§ 237 StGB)

Коттке К. Развитие и актуальность составов преступных деяний «Похищение малолетних» и (§ 235 УУ ФРГ) «Торговля детьми» (§ 236 УУ ФРГ)

Kottke C. Development and practical relevance of the crimes of child abduction (§ 235 StGB) and child trafficking (§ 236 StGB)

Kottke C. Entwicklung und Relevanz der Entziehung Minderjähriger (§ 235 StGB) und des Kinderhandels (§ 236 StGB)

Лютцнер М. Должностные лица и преступные деяния, связанные с подделкой документов

Lützner M. Public officers and documentary offenses

Lützner M.  Amtsträger und Urkundendelikte

Рааш Т. «Похищение человека с целью вымогательства» (§ 239a УУ ФРГ) и «Захват заложников» (§ 239b УУ ФРГ)

Raasch T. Abduction (§ 239a StGB) and hostage-taking (§ 239b StGB)

Raasch T. Erpresserischer Menschenraub (§ 239a StGB) und Geiselnahme (§ 239b StGB)

Ролофф А. «Похищение человека» (§ 234 УУ ФРГ) и «Угон человека» (§ 234а УУ ФРГ)

Roloff A. Crimes against personal liberty (§ 234 and § 234a StGB)

Roloff A. Menschenraub (§ 234 StGB) und Verschleppung (§ 234a StGB)

Флайшауер Л. Преследование (§ 238 УУ ФРГ)

Fleischhauer L. Stalking (§ 238 StGB)

Fleischhauer L. Nachstellung (§ 238 StGB) 

Цимборски C. Принуждение (§ 240 УУ ФРГ)

Zimborski S. Coercion (§ 240 StGB)

Zimborski S. Nötigung (§ 240 StGB)

МОСКОВСКИЙ КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ КАБИНЕТ

MOSCOW CRIMINOLOGICAL PRACTICE

MOSKAUER KRIMINOLOGISCHE PRAXIS 

Бушманова Ю.А. Инфантицид: жестокий миф или суровая реальность?

Bushmanova Ju.A. Infanticide: cruel myth or harsh reality?

Bushmanova Ju.A. Kindsmord: grausamer Mythos oder harte Realität?

ПИСАТЕЛЬ-ПУБЛИЦИСТ КРИМИНАЛИСТ-КРИМИНОЛОГ

WRITER-PUBLICIST-CRIMINALIST-CRIMINOLOGIST

SCHRIFTSTELLERPUBLIZISTKRIMINALISTKRIMINOLOGE 

Морозов А.А. Судебная система и структура государственного управления в эпоху Тюдоров.

Morozov A.A. The judicial system and the structure of government in the Tudor era

Morozov A.A. Das Justizsystem und die Struktur der öffentlichen Verwaltung in der Tudor-ära

СТЕНОГРАММА

REPORT

BERICHT

Мацкевич И.М., Редникова Т.В., Серебренникова А.В., Лебедев М.В. Стенограмма Круглого стола «Международный опыт использования цифровых технологий в борьбе с киберпреступностью», состоявшегося 6 апреля 2019 г. в рамках Московского юридического форума (Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА))

Matskevich I.M., Rednikova T.V., Serebrennikova A.V., Lebedev M.V. Transcript of the Round table “International experience in the use of digital technologies in the fight against cybercrime”, held on April 6, 2019 in the framework of the Moscow legal forum (Moscow State Law University named after O.E. Kutafin (MSAL)

Matskevich I.M., Rednikova T.V., Serebrennikova A.V., Lebedev M.V. Transkript des Runden Tischs «Internationale Erfahrung in der Nutzung von digitalen Technologien im Kampf gegen Internetkriminalität», der am 6. April 2019 im Rahmen des Moskauer Wirtschaftsforums (Moskauer Staatlichen Juristischen O.E. Kutafin-Universität)

============================

УГОЛОВНОЕ ПРАВО

CRIMINAL LAW

STRAFSRECHT 

Аветисян С.С. Уголовно-правовые основы ответственности соучастников преступления

Аннотация

Цель. Выделить основные концепции ответственности соучастников преступления; рассмотреть наиболее сложные и дискуссионные вопросы, возникающие при применении соответствующих норм уголовного закона; представить законодательные изменения, направленные на совершенствование уголовного законодательства Армении и России.

Методология: Диалектика, анализ, синтез, дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы. При определении оснований и пределов ответственности соучастников преступления значительные сложности возникают при отграничении действий соисполнителей отдельных преступлений от пособничества; установлении признаков соучастия и определения форм соучастия; оценки содеянного при эксцессе исполнителя (соучастника), добровольном отказе соучастников преступления. Уголовно-правовое регулирование ответственности соучастников преступления нуждается в дополнении и уточнении. В частности, необходимо уточнить количественный признак соучастия (два или более субъекта преступления), уточнить понятие пособника в преступлениях со специальным составом, наряду с соучастием в преступлении следует выделить соисполнение в преступлении, установить ответственность за неосторожное сопричинение вреда.

Научная и практическая значимость. Значимость научной статьи заключается в подробной характеристике основных концепций ответственности соучастников преступления; обосновывается вывод о необоснованности учета как теории самостоятельной ответственности соучастников, так и акцессорной теории. Делается вывод, что в основе доктрины отечественного уголовного права лежит «смешанная» теория ответственности.

Теоретические выводы и предложения, а также законодательные изменения могут быть учтены как в законодательной деятельности, так и в правоприменительной практике, и в учебном процессе.

Ключевые слова: преступление, ответственность, соучастие, акцессорность, самостоятельность, эксцесс, соисполнительство.

Avetisyan S.S. Criminal-legal bases of responsibility of accomplices of a crime

Abstract

Mission. To select the main concepts of responsibility of accomplices of crime; to consider the most difficult and debatable questions arising at use of the relevant standards of the criminal law; to present the legislative changes directed to improvement of the criminal legislation of Armenia and Russia.

Methodology: dialectics, analysis, synthesis, deduction, formal legal method, comparative legal method.

Conclusions. In determining the bases and limits of responsibility of accomplices of crime considerable difficulties arise when delineating the actions of collaborators of separate crimes and complicity; establishment of signs of partnership and definition of forms of partnership; deeds estimates at an excess of the performer (accomplice), voluntary refusal of accomplices of crime, criminal and legal regulation of responsibility of accomplices of crime needs addition and specification. In particular, it is necessary to specify quantitative sign of partnership (two or more subjects of crime), to specify a concept of the helper of crimes with special structure, along with partnership in crime it is necessary to allocate the collaborator in crime, to establish responsibility for a careless for careless harming.

Scientific and practical significance. The scientific significance of the article lies in the detailed characterization of the main concepts of responsibility of accomplices of crime; a conclusion about groundlessness of account both the theory of independent responsibility of accomplices, and the accessory theory is proved.

Keywords: Crime, responsibility, complicity, accessority, independence, excess, joint participation.

Avetisyan S.S. Strafrechtliche Grundlagen der Haftung der Komplizen des Verbrechens

Abstrakt

Ziel ist Die Hauptkonzepte der Verantwortung der Komplizen des Verbrechens zu markieren; die schwierigsten und Diskussionsfragen zu betrachten, die bei der Anwendung der einschlägigen Normen des Strafrechts entstehen; Gesetzesänderungen zur Verbesserung der Strafgesetzgebung Armeniens und Russlands vorzulegen.

Methodologie: Dialektik, Analyse, Synthese, Abzug, formal-rechtliche Methode, Vergleichs-rechtliche Methode.

Schlussfolgerungen:  Bei der Bestimmung von Grund und Grenzen der Verantwortung der Komplizen des Verbrechens erhebliche Schwierigkeiten ergeben sich bei Handlungen der einzelnen Kooperationspartner von Verbrechen Mitschuld; Festlegung der Merkmale der Komplizenschaft und die Bestimmung der Formen der Beteiligung; Beurteilung der Straftat des Anbieters (Partner), die Verweigerung einer Freiwilligen Komplizen eines Verbrechens. Die strafrechtliche Regelung der Haftung von Komplizen eines Verbrechens muss ergänzt und geklärt werden. Insbesondere muss geklärt werden quantitative Merkmal der Komplizenschaft (zwei oder mehr Subjekt des Verbrechens), klären den Begriff der Komplizen der Verbrechen mit einer speziellen Verbindung, zusammen mit der Komplizenschaft in einem Verbrechen weisen in Personalunion Verbrechen, die Haftung für grobe Schaden.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Bedeutung des wissenschaftlichen Artikels liegt in der detaillierten Charakterisierung der Hauptkonzepte der Verantwortung der Komplizen des Verbrechens; die Schlussfolgerung über die ungerechtfertigte Berücksichtigung der Theorie der Selbstverantwortung der Komplizen und der akzessorischen Theorie wird begründet. Es wird geschlossen, dass die Grundlage der Doktrin des heimischen Strafrechts eine «gemischte» Theorie der Verantwortung ist. Theoretische Schlussfolgerungen und Vorschläge sowie Gesetzesänderungen können sowohl in der legislativen Tätigkeit als auch in der Durchsetzungspraxis und im Bildungsprozess berücksichtigt werden.

Stichwörter: Verbrechen, Verantwortung, Komplizenschaft, Akzessornost, Eigenständigkeit, Exzess, Co-Ausführung. 

 

Гриб Д.В. Проблемы квалификации хищений, совершаемых с использованием компьютерной техники, по законодательству Республики Беларусь

Аннотация

Цель: провести анализ общих и специальных признаков хищения с использованием компьютерной техники как самостоятельной формы хищения, рассмотреть особенности способов совершения данного преступления против собственности, выделить проблемные аспекты его правовой регламентации и квалификации, а также предложить рекомендации по совершенствованию норм уголовного законодательства Республики Беларусь.

Методология: диалектика, анализ, дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы: В Республике Беларусь на протяжении последнего десятилетия происходит активное внедрение информационных технологий в жизнедеятельность человека, а также государства. Заметен рост зарегистрированных хищений, совершаемых с использованием компьютерной техники. Вместе с тем, данная категория преступлений не в полной мере отражает динамику и уровень преступлений в Республике Беларусь в сфере информационных технологий. Из приведенных статистических данных можно сделать вывод, о достаточной научной и практической актуальности уголовно-правовой оценки преступления, предусмотренного ст. 212 УК Республики Беларусь.

  1. Основным отличительным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 212 УК РБ (хищение путем использования компьютерной техники) выступает способ его совершения. Данное преступление совершается путем изменения информации, обрабатываемой в компьютерной системе, хранящейся на машинных носителях или передаваемой по сети передачи данных либо путем введения в компьютерную систему ложной информации. Однако, в любом случае, данное хищение возможно лишь посредством компьютерных манипуляций, заключающихся в обмане потерпевшего или лица, которому имущество вверено или под охраной которого оно находилось, с использованием системы обработки информации.
  2. Если обман как способ совершения мошенничества является средством, облегчающим совершение преступления с использованием компьютерной техники, то состав преступления, предусмотренный ст. 212 УК РБ (хищение путем использования компьютерной техники), в этом случае отсутствует, а действия квалифицируются как кража.
  3. По ч.1 ст.212 УК РБ действия виновного квалифицируются при хищении, сопряженном с санкционированным доступом к компьютерной информации, а по ч.2 данной статьи хищение совершается при несанкционированном доступе, что требует дополнительной квалификации по совокупности с преступлениями в сфере компьютерной информации.

Научная и практическая значимость. Значимость научной статьи заключается в формулировании предложений по квалификации хищений, совершаемых с использованием компьютерной техники как самостоятельной формы хищения, определении признаков способа совершения мошенничества при санкционированном и несанкционированном доступе к компьютерной информации.

Ключевые слова: информационно-коммуникационные технологии, преступления против собственности, хищения, совершаемые с помощью компьютерной техники, компьютерные системы, предмет хищения.

Grib D.V. Problems of qualification of thefts committed with the use of computer equipment under the legislation of the Republic of Belarus

Abstract

Mission. To analyze the General and special signs of theft using computer technology as an independent form of theft, to consider the features of the ways of committing this crime against property, to highlight the problematic aspects of its legal regulation and qualification, as well as to offer recommendations for improving the criminal legislation of the Republic of Belarus.

Methodology: dialectics, analysis, deduction, formal legal method, comparative legal method.

Conclusions: over the past decade, the Republic of Belarus has been actively implementing information technologies in the life of a person, as well as the state. There has been an increase in reported theft committed using computer technology. However, this category of crimes does not fully reflect the dynamics and level of crimes in the Republic of Belarus in the field of information technology. From the given statistical data it is possible to draw a conclusion, about sufficient scientific and practical relevance of criminal-legal assessment of the crime provided by art. 212 criminal code of the Republic of Belarus.

  1. The main distinguishing feature of the crime under article 212 of the criminal code (theft by using computer equipment) is the method of its Commission. This crime is committed by modifying information processed in a computer system, stored on computer media or transmitted over a data network, or by entering false information into a computer system. However, in any case, this theft is possible only through computer manipulation, which consists in deceiving the victim or the person to whom the property is entrusted or under whose protection it was, using the information processing system.
  2. If deception as a method of committing fraud is a means to facilitate the Commission of a crime with the use of computer technology, then the crime under article 212 of the criminal code of Belarus (theft by using computer technology), in this case, is absent, and the actions are qualified as theft.
  3. Under part 1 of article 212 of the criminal code the actions of the guilty are qualified under the theft coupled with authorized access to computer information, and part 2 of this article, the theft occurs when an unauthorized access that requires additional qualification on set with the crimes in sphere of computer information.

Scientific and practical significance. The significance of the scientific article lies in the formulation of proposals for the qualification of thefts committed with the use of computer technology as an independent form of theft, determining the signs of the method of committing fraud with authorized and unauthorized access to computer information.

Keywords: information and communication technologies, crimes against property, theft committed with the help of computer technology, computer systems, the object of theft.

Grib D.V. Die Probleme der Qualifikation der Plünderungen, die mit der Nutzung der Computertechnik nach der Gesetzgebung der Republik Belarus begangen werden

Abstrakt

Ziel: eine Analyse der Allgemeinen und speziellen Zeichen des Diebstahls mit Hilfe der Computertechnik als eigenständige Form des Diebstahls durchzuführen, die Besonderheiten der weisen der Begehung dieses Verbrechens gegen das Eigentum zu betrachten, die problematischen Aspekte seiner gesetzlichen Regelung und Qualifikation zu markieren, sowie die Empfehlungen für die Verbesserung der Normen des Strafrechts der Republik Belarus vorzuschlagen.

Methodologie: Dialektik, Analyse, Abzug, formal-rechtliche Methode, Vergleichs-rechtliche Methode.

Schlussfolgerungen: in der Republik Belarus während des letzten Jahrzehnts gibt es eine aktive Einführung von Informationstechnologien in das Leben des Menschen sowie des Staates. Die Zunahme der registrierten Diebstähle, die mit der Nutzung der Computertechnik begangen werden, ist bemerkbar. Jedoch spiegelt diese Kategorie von Verbrechen nicht vollständig die Dynamik und das Niveau der Verbrechen in der Republik Belarus im Bereich der Informationstechnologien wider. Aus den statistischen Daten kann gefolgert werden, über ausreichende wissenschaftliche und praktische Relevanz der strafrechtlichen Bewertung der Straftat nach Art. 212 des Strafgesetzbuches der Republik Belarus.

  1. 212 des Strafgesetzbuches der Republik BELARUS (Diebstahl durch den Einsatz von Computer-Technologie) ist die Art und Weise, es zu Begehen. Dieses Verbrechen wird durch Änderung von Informationen in einem Computersystem verarbeitet, auf Maschinenträgern gespeichert oder über ein Datennetz übertragen oder durch die Einführung von falschen Informationen in das Computersystem begangen. In jedem Fall ist dieser Diebstahl jedoch nur durch Computermanipulationen möglich, die darin bestehen, das Opfer oder die Person, der das Eigentum anvertraut oder unter dessen Schutz es sich befand, mit dem System der Informationsverarbeitung zu täuschen.
  2. 212 des Strafgesetzbuches der Republik BELARUS (Diebstahl durch den Einsatz von Computer-Ausrüstung), in diesem Fall nicht vorhanden ist, und die Aktionen als Diebstahl qualifiziert.
  3. Nach Teil 1 des Artikels 212 des Strafgesetzbuches der Republik BELARUS durchgeführten Täter zu qualifizieren, bei Unterschlagung, Konjugat mit sanktioniertem Zugriff auf Computerinformationen, und nach Teil 2 dieses Artikels Diebstahl begangen wird, wenn ein unberechtigter Zugriff, was eine zusätzliche Qualifikation für die Gesamtheit der mit der Computerkriminalität.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Bedeutung des wissenschaftlichen Artikels ist es, Vorschläge für die Qualifikation von Diebstahl mit Hilfe von Computer-Technologie als unabhängige Form des Diebstahls begangen zu formulieren, um Anzeichen für einen Betrug mit autorisiertem und unberechtigtem Zugang zu Computer-Informationen zu identifizieren.

Stichwörter: Informations- und Kommunikationstechnologie, Verbrechen gegen Eigentum, Diebstahl mit Hilfe von Computer-Technologie, Computer-Systeme, Gegenstand des Diebstahls begangen.

 

Дегтерев А.А. Необходимость уголовно-правовой охраны политической системы России: теоретический аспект

Аннотация

Цель: выборы, регулярно проводимые в Российской Федерации, свидетельствуют о том, что нарушения порядка их проведения до сих пор не изжиты, а это, в свою очередь, влияет на уровень легитимности государственной власти. В статье обоснован новый подход к определению социальной обусловленности уголовно-правовой охраны власти и информационной подсистемы политической системы России. Вопрос о социальной обусловленности уголовно-правовой охраны власти возникает постоянно. При этом наукой затрагиваются как общие вопросы криминализации, так и специальные, но при этом не рассматриваются деяния, нарушающие условия легитимности власти. Кроме того, есть много дискуссионных вопросов, требующих дальнейшего изучения и обсуждения. Теория криминализации как таковая и социальная обусловленность уголовно-правовых норм как одна из ее составляющих только начала формироваться в теории уголовного права страны. В настоящее время еще даже не сложилась терминология, обозначающая само наименование социальных, правовых и иных детерминантов уголовного закона. В литературе встречается около десятка названий, но у каждого есть свои недостатки, и отсутствии единой позиции по этому вопросу, что может сказаться как на теоретической разработке проблемы, так и законотворческой деятельности. Условия легитимности и легитимность власти всегда имеют конституционно-правовую и иную нормативную правовую основу. Нарушение правовой предопределенности входит в механизм совершения преступлений, посягающих на власть и иные феномены политической системы страны. Правовая предопределенность предполагает и законодательное обеспечение функционирования политической системы в целом и ее отдельных структурных элементов, что отражено как в Конституции РФ, так и в федеральных законах. При таких обстоятельствах последние не могут не входить в основание уголовно-правовой нормы. Опасность совершения электоральных преступлений заключается не в том, что таким образом нарушаются конституционные права отдельно взятого гражданина, обладающего избирательным правом, а подрываются основы государственной власти. Нарушение правил систематизации норм Особенной части УК РФ влечет за собой ряд негативных последствий, в частности искажается социально-политическая сущность деяний, их правовая природа, характер общественной опасности, соотношение с другими деяниями и т.д.

Методология: диалектический метод, анализ, синтез, дедукция, формально-юридический метод, системный метод, метод межотраслевых юридических исследований.

Выводы. Распространенность деяния, применительно к нормам, предусматривающим ответственность за нарушение условий легитимности или легитимность власти, не может входить в основание криминализации.

Научная и практическая значимость. Уголовно-правовой запрет имеет одно основание, которое охватывает ряд факторов, детерминирующих необходимость его появления, а в основание уголовно-правовых норм о преступлениях, посягающих на государственную власть и деятельность средств массовой информации, входят несколько обстоятельств: общественная опасность деяния, международные обязательства России по ратифицированным международным договорам и нормативная предопределенность функционирования политической системы и ее отдельных структурных систем. С практической точки зрения устранение указанных недостатков должно послужить облегчению надлежащего применения соответствующей нормы уголовного права.

Ключевые слова: социальная обусловленность, криминализация деяний, политическая система, уголовно-правовые запреты, пенализация деяний, конституционный строй, кратологическая легитимность, правовая легитимность, гражданская легитимность, легитимность правопорядка, криминализационный повод.

Degterev A.A. The need for criminal protection of the political system of Russia: theoretical aspect

Abstract

Mission: elections regularly held in the Russian Federation show that violations of the order of their conduct are still not eradicated, and this, in turn, affects the level of legitimacy of the state power. The article substantiates a new approach to the definition of social conditionality of criminal law protection of power and information subsystem of the political system of Russia. The question of the social conditionality of the criminal law protection of the authorities constantly arises. At the same time, science addresses both General and special issues of criminalization, but it does not consider acts that violate the conditions of the legitimacy of the government. In addition, there are many controversial issues that require further study and discussion. The theory of criminalization as such and the social conditionality of criminal law as one of its components has just begun to form in the theory of criminal law of the country. Currently, there is not even a terminology that denotes the very name of social, legal and other determinants of criminal law. In the literature there are about a dozen titles, but each has its own shortcomings, and the lack of a unified position on this issue, which can affect both the theoretical development of the problem and legislative activity. The conditions of legitimacy and legitimacy of the authorities always have a constitutional, legal and other normative legal basis. Violation of legal predetermination is part of the mechanism of committing crimes that encroach on the power and other phenomena of the political system of the country. Legal predetermination presupposes the legislative support of the functioning of the political system as a whole and its separate structural elements, which is reflected both in the Constitution of the Russian Federation and in Federal laws. In such circumstances, the latter cannot be excluded from the basis of the criminal law. The danger of electoral crimes is not that the constitutional rights of an individual citizen with the right to vote are thus violated, but that the foundations of state power are undermined. Violation of the rules of systematization of the norms of the Special part of the criminal code entails a number of negative consequences, in particular, distorts the socio-political essence of acts, their legal nature, the nature of social danger, the relationship with other acts, etc.

Methodology: dialectical method, analysis, synthesis, deduction, formal legal method, system method, method of intersectoral legal research.

Conclusions: The prevalence of the act, in relation to the rules providing for liability for breach of the conditions of legitimacy or legitimacy of authority, cannot be the basis for criminalization.

Scientific and practical significance. The criminal law prohibition has one basis, which covers a number of factors that determine the need for its appearance, and the basis of criminal law norms on crimes that infringe on state power and the activities of the media includes several circumstances: the public danger of the act, Russia’s international obligations under ratified international treaties and the normative predetermination of the functioning of the political system and its individual structural systems. From a practical point of view, the elimination of these shortcomings should facilitate the proper application of the relevant criminal law.

Keywords: the social conditioning, the criminalization of the offences, political system, criminal prohibitions, the penalization of acts of the constitutional system, cytologically legitimacy, legal legitimacy civil legitimacy, the legitimacy of the rule of law, criminalization reason.

Degterev A.A. Die Notwendigkeit des strafrechtlichen Schutzes des politischen Systems Russlands: theoretischer Aspekt

Abstrakt

Ziel: Die regelmäßig in der Russischen Föderation abgehaltenen Wahlen zeigen, dass Verfahrensverstösse bei dem Wahlvorgang noch immer nicht beseitigt wurden, was sich wiederum auf die Legitimität der Staatsgewalt auswirkt.  Im Artikel wird ein neuer Ansatz zur Bestimmung der sozialen Konditionalität des strafrechtlichen Machtschutzes und des Informationssubsystems des politischen Systems Russlands begründet. Die Frage nach der sozialen Konditionalität des strafrechtlichen Schutzes der Macht ereignet sich ständig.  Dabei befasst sich die Wissenschaft sowohl mit den allgemeinen als auch mit den besonderen Fragen der Kriminalisierung, obgleich jedoch die Handlungen, die gegen die Legitimitätsvoraussetzungen der Macht verstoßen, nicht berücksichtigt werden. Darüber hinaus gibt es viele Diskussionspunkte, die weiter untersucht und diskutiert werden müssen.  Die Theorie der Kriminalisierung als solche und die soziale Konditionalität des Strafrechts als einer seiner Bestandteile haben in der Theorie des Strafrechts des Landes gerade erst Gestalt angenommen.  Gegenwärtig hat sich nicht einmal die Terminologie entwickelt, die die Bezeichnung der sozialen, rechtlichen und anderen Determinanten des Strafrechts bestimmt. In der Literatur findet man ungefähr ein Dutzend Bezeichnungen, jede hat aber ihre eigenen Mängel und das Fehlen einer einheitlichen Position zu diesem Thema, was sich sowohl auf die theoretische Ausarbeitung des Problems als auch auf die Gesetzgebungstätigkeit auswirken kann.  Die Voraussetzungen der Legitimität und die Legitimität der Macht haben immer eine verfassungsrechtliche und sonstige aufsichtsrechtliche Grundlage. Verstöße gegen gesetzliche Vorausbestimmungen sind ein Teil des Mechanismus zur Begehung von Straftaten, die sich in die Staatsmacht und andere Sachverhalte des politischen Systems des Landes eingreifen. Die rechtliche Vorausbestimmung setzt die legislative Unterstützung für das Fortkommen des gesamten politischen Systems und seiner einzelnen Strukturelemente voraus, was sich sowohl in der Verfassung der Russischen Föderation als auch in den föderalen Gesetzen widerspiegelt. Unter diesen Umständen sollen, die zuletzt erwähnten in die strafrechtliche Norm einbezogen werden.  Die Gefahr von Wahlverbrechen besteht nicht darin, dass auf diese Weise die verfassungsmäßigen Rechte eines einzelnen wahlberechtigten Bürgers verletzt werden, sondern die Grundlagen der Staatsmacht untergraben werden. Verstöße gegen die Systematisierungsregeln der Normen des Besonderen Teils des Strafgesetzbuchs der Russischen Föderation führen zu einer Reihe negativer Folgen, insbesondere wird die sozio-politische Eigenschaft der Handlungen, ihre rechtliche Natur, die Art der Gefahr für die Öffentlichkeit, die Korrelation mit anderen Handlungen usw. verzerrt.

Methodologie: dialektische Methode, Analyse, Synthese, Deduktion, formale Rechtsmethode, systemische Methode, interdisziplinäre Rechtsforschungsmethode.

Schlussfolgerungen:  Das Vorherrschen einer Handlung im Sinne der Vorschriften über die Haftung für Verstöße gegen die Voraussetzungen der Legitimität oder der Legitimität der Macht kann keine Grundlage für eine Kriminalisierung sein.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung.  Das strafrechtliche Verbot hat eine Grundlage, die eine Reihe von Faktoren abdeckt, die die Notwendigkeit seiner Entstehung bestimmen, und die Grundlage des Strafrechts über Straftaten gegen die Staatsgewalt und die Aktivitäten der Medien umfasst mehrere Sachverhalte: die öffentliche Gefahr der Handlung, die internationalen Verpflichtungen Russlands gemäß  den ratifizierten internationalen Verträgen und die normative Vorausbestimmung des Fortbestehens des politischen Systems und seiner einzelnen Struktursysteme.  Aus praktischer Sicht sollte die Beseitigung dieser Mängel dazu dienen, die ordnungsgemäße Anwendung des einschlägigen Strafrechts zu erleichtern.

Stichwörter: soziale Konditionalität, Kriminalisierung von Handlungen, politisches System, strafrechtliche Verbote, Bestrafung von Handlungen, verfassungsmäßige Ordnung, kratologische Legitimität, rechtliche Legitimität, zivile Legitimität, Recht- und Ordnungslegitimität, Kriminalisierungsgrund.

 

Жилкин М.Г. Юридико-технические проблемы отражения бенефициарных связей в российском законодательстве

Аннотация

Цель: провести логико-правовой анализ понятий обозначающих субъектов бенефициарных связей в российском законодательстве, предложить пути решения юридико-технические проблем их использования при уголовно-правом регулировании общественных отношений.

Методология: диалектический метод, формально-логический метод, методы анализа, синтеза.

Выводы. В федеральном законодательстве, подзаконных и судебных актах для обозначения лиц, получающих материальные выгоды, путем осуществления контроля над своим имуществом через третьих лиц используются такие понятия как «бенефициар», «бенефициарный владелец», «выгодоприобретатель», «контролирующее лицо», «контролирующее должника лицо». При этом понятие «бенефициар» не определено в действующем законодательстве, в то время как понятия «бенефициарный владелец», «выгодоприобретатель», «контролирующее лицо», «контролирующее должника лицо» имеют легальные определения. В тексте законов, подзаконных нормативно-правовых актов, судебных решений эти понятия используются чаще всего как тождественные, но иногда в них вкладывается разный смысл. В одних случаях он имеет позитивную, в других – негативную окраску. Полагаем, что использование разных терминов или наполнение одного термина разными смыслами при характеристике содержания бенефициарных связей нарушает принцип терминологического однообразия в законотворчестве и правоприменении. По нашему мнению, для придания системного вида действующему законодательству следует унифицировать понятийный аппарат в исследуемой области и упорядочить использование вышеуказанных терминов, при необходимости четко отделив, их друг друга. Например, в области уголовного права для обозначения субъектов бенефициарных связей более правильным будет использовать термин «скрытый бенефициарный владелец».

Научная и практическая значимость. Проведенный анализ показал несовершенство юридико-технического оформления действующего законодательства в области регулирования «бенефициарных» отношений. Выявлены терминологические несоответствия в описании одних и тех же субъектов этих отношений в различных отраслях права и отсутствие единообразия их использования при правоприменении. Представленные предложения могут быть использованы для совершенствования языка закона в исследуемой сфере.

Ключевые слова: бенефициар, бенефициарный владелец, выгодоприобретатель, контролирующее лицо, криминальное банкротство, юридическая техника.

Zhilkin M.G. Legal and technical problems of reflecting beneficial ties in Russian legislation

Abstract

Mission: Conduct a logical and legal analysis of the concepts designating subjects of beneficial ties in Russian legislation, propose ways to solve legal and technical problems of their use in the criminal law regulation of public relations.

Methodology: Dialectical method, formal-logical method, methods of analysis, synthesis.

Conclusions. In federal legislation, regulations and judicial acts, the concepts of “a beneficiary,” “a beneficial owner”, “beneficial ownership,” “a controlling person”, “a person controlling a debtor” are used to denote people who receive material benefits by controlling their property through third parties. At the same time the concept “a beneficiary” is not defined in the current legislation while the concepts “a beneficial owner”, ” beneficial ownership “, “a controlling person”, “a person controlling a debtor” have legal definitions. In the text of laws, by-laws and court decisions, these concepts are used most often as identical, but sometimes they have different meanings. In some cases it has a positive connotation; in others it has a negative connotation. We believe that the use of different terms or filling one term with different meanings in characterizing the content of beneficial ties violates the principle of terminological uniformity in law-making and enforcement. In our opinion, for the purpose of a systematic approach in the current legislation, it is necessary to unify the conceptual apparatus in the field and to harmonize the use of the above-mentioned terms, if necessary clearly separating them from each other. For example, in the area of criminal law, it would be more appropriate to use the term “a hidden beneficial owner” to refer to subjects of beneficial ties.

Scientific and practical significance. The analysis has shown imperfections in the legal and technical design of the current legislation in the field of regulation of “beneficial” relations. Terminological inconsistencies in the description of the same subjects of these relations in different branches of law and the lack of uniformity of their use in law enforcement have been revealed. The submitted proposals can be used to improve the language of the law in the field under study.

Keywords: Beneficiary, beneficial owner, beneficial ownership, controlling person, criminal bankruptcy, legal technique.

Zhilkin M.G. Rechtliche und technische Probleme der Berücksichtigung der positiven Beziehungen in der Russischen Gesetzgebung

Abstrakt

Ziel ist es, eine logisch-rechtliche Analyse der Konzepte, die die Subjekte der begünstigten Beziehungen in der russischen Gesetzgebung bezeichnen, vorzustellen und Lösungswege für juristisch-technische Probleme und ihrer Verwendung bei der strafrechtlichen Regulierung der öffentlichen Beziehungen anzubieten.

Methodologie: Dialektische Methode, formal-logische Methode, Analysetechniken, Synthese.

Schlussfolgerungen. In der föderalen Gesetzgebung, in den Satzungen und gerichtlichen Akte für die Bezeichnung der Personen, die die materiellen Vorteile bekommen, mittels der Verwirklichung der Überwachung über ihrem Eigentum durch die dritten Personen, werden solche Begriffe wie “Begünstigte”, ” der begünstigte Besitzer”, “Nutzniesser”, “die kontrollierende Person”, “die den Schuldner kontrollierende Person” verwendet. Dabei ist der Begriff des ” Begünstigten ” nicht in der geltenden Gesetzgebung definiert, während die Konzepte “Nutznießer”, “Kontrollperson”, “Schuldnerkontrollperson” gesetzliche Definitionen haben. In den Gesetzestexten, Unterordnung-Vorschriften, Gerichtsentscheidungen werden diese Konzepte meist als prägnant verwendet, aber manchmal wird eine andere unterschiedliche Bedeutung impliziert. In einigen Fällen hat diese Bedeutung eine positive, in anderen eine negative Färbung. Wir glauben, dass die Verwendung verschiedener Begriffe oder das Füllen eines Begriffs mit unterschiedlichen Bedeutungen bei der Charakterisierung der Inhalte von begünstigten Verbindungen gegen das Prinzip der terminologischen Einbildung in Gesetzlichkeit und Rechtsauffassung verstößt. Nach unserer Auffassung, um ein System in der Unterscheidung der Begriffe für das geltende Gesetz auszuarbeiten soll man den Konzeptapparat in dem untersuchten Bereich einordnen und die Verwendung der oben genannten Begriffe gegebenenfalls klar trennen. Im Bereich des Strafrechts zum Beispiel, um die Person der Nutznießer-Verbindungen zu markieren, wäre es besser, den Begriff “versteckte begünstigte Besitzer” zu verwenden.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Analyse ergab die Insolvenz der juristisch-technischen Gestaltung der geltenden Gesetzgebung auf dem Gebiet der Regulierung der “begünstigten” Beziehungen. Es wurden terminologische Diskrepanzen in der Beschreibung der gleichen Personen dieser Beziehungen in verschiedenen Gebieten des Rechts und des Mangels an Einheitlichkeit ihrer Verwendung bei der Rechtsauffassung festgestellt. Die vorgelegten Vorschläge können genutzt werden, um die Sprache des Gesetzes im untersuchten Bereich zu verbessern und zu verbreiten.

Stichwörter: Begünstigte, begünstigte Besitzer, Nutzniesser, Kontrollperson, kriminelle Insolvenz, die Rechtstechnik.

 

Журавлева Г.В., Хакимова Э.Р. К вопросу квалификации злоупотребления должностными положениями

Аннотация

Цель. Проанализировать отдельные проблемы квалификации должностных преступлений, сложившиеся в практике применения уголовного закона Российской Федерации. Обосновать рекомендации по уголовно-правовой оценке совершения деяний должностными лицами, понятие которых дано в примечании к ст.285 УК РФ с учетом судебного толкования.

Методология. диалектика, анализ, дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы. Уголовное законодательство Российской Федерации, предусматривающее ответственность за должностные преступления, призвано улучшать и обеспечивать законное функционирование деятельности государственной власти, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Злоупотребление должностными полномочиями – состав должностных преступлений, относящийся к числу наиболее сложных деяний, с рядом оценочных признаков и элементами состава, не нашедшими единообразного толкования ни среди ученых, ни в правоприменительной деятельности. Имеющееся разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» также не ответило на спорные вопросы толкования норм, на наш взгляд, принципиально важных для единообразного понимания признаков составов должностных преступлений, проблемные вопросы толкования норм, с которыми постоянно сталкивается правоприменитель при квалификации указанной категории уголовных дел.

  1. Действующее уголовное законодательство под злоупотреблением должностными полномочиями понимает использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстной или иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Состав преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 285 УК РФ, относится по конструкции объективной стороны к материальным составам, т.е. момент его окончания наступает в момент причинения охраняемым интересам существенного вреда, однако при отсутствии указанных в законе последствий квалификация в качестве покушения невозможна, т.к. данное деяние относится к составам с реальным причинением вреда.

  1. Злоупотребление должностными полномочиями – состав должностных преступлений, относящийся к числу наиболее сложных деяний, с рядом оценочных признаков и элементами состава, не нашедшими единообразного толкования ни среди ученых, ни в правоприменительной деятельности. Имеющееся разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» также не ответило на спорные вопросы толкования норм, на наш взгляд, принципиально важных для единообразного понимания признаков составов должностных преступлений, проблемные вопросы толкования норм, с которыми постоянно сталкивается правоприменитель при квалификации указанной категории уголовных дел.

Научная и практическая значимость. Значимость научной статьи заключается в анализе проблем квалификации отдельных должностных преступлений и обосновании рекомендаций по преодолению выявленных проблем.

Ключевые слова: УК РФ, квалификация должностных преступлений, злоупотребление должностными полномочиями.

Zhuravleva G.V., Hakimova E.R. To the question of qualification of abuse of official positions

Abstract

Mission.To analyze separate problems of qualification of official crimes which have developed in practice of application of the criminal law of the Russian Federation. To justify recommendations on criminal-legal assessment of Commission of acts by officials which concept is given in the note to Art. 285 of the criminal code taking into account judicial interpretation.

Methodology: dialectics, analysis, deduction, formal legal method, comparative legal method.

Conclusions. The criminal legislation of the Russian Federation providing responsibility for official crimes, is urged to improve and provide lawful functioning of activity of the state power, interests of public service and service in local governments. Abuse of official powers – the structure of official crimes relating to number of the most difficult acts, with a number of estimated signs and elements of structure which have not found uniform interpretation neither among scientists, nor in law-enforcement activity. Existing explanations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated October 16, 2009 n 19 “About court practice on cases on abuse of office and exceeding officials powers” also answered controversial questions of interpretation of norms, in our opinion, fundamentally important for a shared understanding of the signs of compositions of crimes, problematic issues explanatory of the norms, which is constantly facing law enforcers in the classification of specified categories of criminal cases.

  1. The current criminal law defines abuse of official powers as the use by an official of his official powers contrary to the interests of the service, if this act was committed out of selfish or other personal interest and entailed a significant violation of the rights and legitimate interests of citizens or organizations or the interests of society or the state protected by law.

The corpus delicti, responsibility for which is provided by article 285 of the criminal code refers, by construction, the objective side to the mate-Rial compositions, i.e. the time of its completion comes at the moment when-subordinate to the protected interests of substantial harm, however, unless specified in the law consequences of qualification as attempt impossible, because the act relates to compositions with a real reasoning harm.

  1. Abuse of official powers-the structure of due crimes relating to number of the most difficult acts, with a number of estimated signs and elements of structure which have not found uniform interpretation neither among scientists, nor in law-enforcement activity. Available explanation of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of 16 October 2009 No. 19 “About court practice on Affairs about slope the consumption of official powers and on excess of powers of office” also did not answer the disputed questions of interpretation of norms, in our opinion, crucial for a common understanding of signs of structure of crimes, issues of interpretation of the standards, which is constantly facing law enforcers in the classification of specified categories of criminal cases.

Scientific and practical significance. The significance of the scientific article is to analyze the problems of qualification of individual malfeasance and substantiate recommendations to overcome the identified problems.

Keywords: criminal code of the Russian Federation, qualification of crimes, abuse of power.

Zhuravleva G.V., Hakimova E.R. Zur Frage der Qualifikation von Amtsmissbrauch

Abstrakt

Ziel. Analysieren ausgewählte Probleme der Qualifizierung der Amtsuntreue, die in der Praxis der Anwendung des Strafrechts der Russischen Föderation. Rechtfertigen Empfehlungen für die strafrechtliche Bewertung von Handlungen durch Beamte, deren Konzept in der Anmerkung zu Artikel 285 des Strafgesetzbuches unter Berücksichtigung der gerichtlichen Auslegung gegeben ist.

Methodologie: Dialektik, Analyse, Abzug, formal-rechtliche Methode, Vergleichs-rechtliche Methode.

Schlussfolgerungen. Das Strafrecht der Russischen Föderation, das die Verantwortung für Amtsverbrechen übernimmt, soll das rechtmäßige funktionieren der staatlichen macht, die Interessen des öffentlichen Dienstes und des Dienstes in den lokalen Selbstverwaltungsorganen verbessern und sicherstellen. Der Missbrauch von amtlichen Befugnissen ist die Zusammensetzung von Amtsverbrechen, die zu den komplexesten Taten gehören, mit einer Reihe von bewertungsmerkmalen und Elementen der Zusammensetzung, die weder unter Wissenschaftlern noch in der Strafverfolgung eine einheitliche Interpretation gefunden haben. Oktober 2009 Nr. 19 «über die Rechtsprechung in Fällen von Amtsmissbrauch und Überhöhung von amtsmachten» hat auch die strittigen Fragen der Auslegung von Normen, die unserer Meinung nach für das einheitliche Verständnis der Zeichen der Amtsverbrechen, die problematischen Fragen der Auslegung von Normen, die ständig mit der Qualifizierung der angegebenen Kategorie von kriminellen Fällen konfrontiert sind, nicht beantwortet.

  1. Das geltende Strafrecht definiert den Missbrauch amtlicher Befugnisse als die Verwendung amtlicher Befugnisse durch einen Beamten, die den Interessen des Dienstes zuwiderlaufen, wenn diese Handlung aus egoistischem oder sonstigem persönlichem Interesse begangen wurde und eine erhebliche Verletzung der Rechte und legitimen Interessen der Bürger oder Organisationen oder der Interessen der Gesellschaft oder des gesetzlich geschützten Staates zur Folge hatte.

Das Corpus Delicti, für das Artikel 285 des Strafgesetzbuches zuständig ist, bezieht sich im Bauwesen auf die Objektive Seite der materiellen Zusammensetzungen, D. H. der Zeitpunkt Ihrer Vollendung kommt zu dem Zeitpunkt, zu dem-den geschützten Interessen substanziellen Schadens untergeordnet, es sei denn, im Gesetz Folgen der Qualifikation als Versuch unmöglich angegeben, weil die Handlung sich auf Kompositionen mit einem echten begründeten Schaden bezieht.

  1. Der Missbrauch von amtlichen Befugnissen ist die Zusammensetzung von Verbrechen, die zu den komplexesten Taten gehören, mit einer Reihe von bewertungsmerkmalen und Elementen der Zusammensetzung, die weder unter Wissenschaftlern noch in der Strafverfolgung eine einheitliche Interpretation gefunden haben. Zur Verfügung stehende Erklärung des Plenums des Obersten Gerichtshofs der Russischen Föderation vom 16. Nr. 19 «auf der gerichtlichen Praxis in Fällen von Amtsmissbrauch und über Amtsmissbrauch» auch nicht reagierte auf die strittigen Fragen der Auslegung von Normen, unserer Meinung nach grundlegend wichtig für die einheitliche Verständnis der Merkmale der Bestände der Amtsuntreue, die problematischen Fragen der Auslegung von Vorschriften, mit denen Sie ständig konfrontiert Gesetzeshüter bei der Qualifikation von kriminellen Fällen der angegebenen Kategorie.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Bedeutung des wissenschaftlichen Artikels besteht in der Analyse von Qualifikationsproblemen einzelner Amtsverbrechen und der Begründung von Empfehlungen zur Überwindung der identifizierten Probleme.

Stichwörter: Strafgesetzbuch, Qualifikation von Amtsverbrechen, Amtsmissbrauch.

 

Зайцев О.А. Основные направления уголовной политики в области защиты экономических интересов и прав предпринимателей

Аннотация

Цель: исследовать направления уголовной политики в области защиты экономических интересов и прав предпринимателей.

Методология: анализ, дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы. Необходима дальнейшая работа по формированию межотраслевого института, регулирующего порядок привлечения к уголовной ответственности в сфере предпринимательской деятельности. Отмечается важность теоретического обоснования концепции государственной защиты прав и законных интересов предпринимателей. Следует разработать единый подход по комплексному применению норм материального и уголовного процессуального права в отношении лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Необходимо усилить прокурорский надзор за деятельностью органов дознания и предварительного следствия по делам о преступлениях, совершенных предпринимателями. Нуждается в исследовании отечественный и зарубежный опыт относительно недопущения фактов возбуждения уголовных дел экономической направленности только на основе свидетельских показаний.

Научная и практическая значимость. Изучение законодательного регулирования межотраслевого института, регулирующего порядок привлечения к уголовной ответственности в сфере предпринимательской деятельности, позволяет решить ряд проблем, связанных с совершенствованием действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Ключевые слова: уголовное законодательство, уголовно-процессуальное законодательство, уголовная ответственность предпринимателей.

Zaitsev O.A. The main directions of criminal policy in the field of protection of economic interests and rights of entrepreneurs

Abstract

Mission: to investigate the directions of criminal policy in the field of protection of economic interests and rights of entrepreneurs.

Methodology: analysis, deduction, formal legal method, comparative legal method.

Conclusions. Further work is needed on the formation of an intersectoral institution regulating the procedure for bringing to criminal responsibility in the sphere of entrepreneurial activity. The importance of theoretical substantiation of the concept of state protection of the rights and legitimate interests of entrepreneurs is noted. It is necessary to develop a unified approach to the integrated application of substantive and criminal procedural law in respect of persons engaged in business activities. It is necessary to strengthen the Prosecutor’s supervision over the activities of the bodies of inquiry and preliminary investigation in cases of crimes committed by entrepreneurs. Domestic and foreign experience concerning prevention of the facts of initiation of criminal cases of the economic orientation only on the basis of testimonies needs research.

Scientific and practical significance. The study of the legislative regulation of the intersectoral institution regulating the procedure for bringing to criminal responsibility in the sphere of entrepreneurial activity allows to solve a number of problems related to the improvement of the current criminal and criminal procedure legislation.

Keywords: criminal legislation, criminal procedure legislation, criminal liability of entrepreneurs.

Zaitsev O.A. Die Hauptrichtungen der kriminellen Politik im Bereich des Schutzes der wirtschaftlichen Interessen und Rechte der Unternehmer

Abstrakt

Ziel: die kriminalpolitischen Richtungen im Bereich des Schutzes der wirtschaftlichen Interessen und der Rechte der Unternehmer zu untersuchen.

Methodologie: Analyse, Abzug, formal-rechtliche Methode, Vergleichs-rechtliche Methode.

Schlussfolgerungen. Weitere Arbeit an der Bildung eines branchenübergreifenden Instituts, das die Ordnung der Strafbarkeit im Bereich der Geschäftstätigkeit regelt, ist notwendig. Die Bedeutung der theoretischen Begründung des Konzepts des souveränen Schutzes der Rechte und legitimen Interessen der Unternehmer wird bemerkt. Es sollte ein einheitlicher Ansatz für die integrierte Anwendung der Normen des materiellen und strafrechtlichen Verfahrensrechts in Bezug auf Personen, die Geschäftstätigkeit ausüben, entwickelt werden. Es ist notwendig, die Aufsicht der Staatsanwaltschaft über die Tätigkeit von Körpern der Untersuchung und der Voruntersuchung auf Fällen von Verbrechen zu stärken, die von Unternehmern gemacht sind. In- und ausländische Erfahrungen bezüglich der Verhinderung von Tatsachen der Einleitung von kriminellen Fällen der wirtschaftlichen Orientierung nur auf der Grundlage von Zeugenaussagen müssen untersucht werden.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Das Studium der gesetzlichen Regelung des interdisziplinären Instituts, das die Ordnung der strafrechtlichen Verantwortlichkeit im Bereich der Geschäftstätigkeit regelt, erlaubt, eine Reihe von Problemen zu lösen, die mit der Verbesserung der aktuellen kriminellen und kriminellen Verfahrensgesetzgebung verbunden sind.

Stichwörter: Strafrecht, Strafprozessrecht, strafrechtliche Haftung von Unternehmern.

 

Кадников Н.Г. Опасное состояние личности как основание уголовной ответственности

Аннотация

Цель. Проанализировать основания уголовной ответственности в исторически существующих школах уголовного права, в современном уголовном законодательстве Российской Федерации и зарубежных стран. Рассмотреть содержание такого основания уголовной ответственности как опасное состояние личности, отраженное в ст.210.1 УК РФ.

Методология: диалектика, анализ, дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы. Изменения уголовного закона в Российской Федерации затронули многие институты уголовного права. Существенные дополнения коснулись проблемы противодействия организованной преступности. Действует обновленная редакция ст.210 УК РФ, где по-новому представлены признаки преступного сообщества, участников и организаторов такой организации. Выделен специальный субъект преступления – лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии. В 2019 г. УК РФ был дополнен нормой, в соответствии с которой уголовная ответственность установлена за занятие лицом высшего положения в преступной иерархии, т.е. преступным деянием объявлено лишь состояние личности, а не совершение деяния, что в определенной степени не соответствует положениям ст.8 УК РФ, где закреплено, что основанием уголовной ответственности признается совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом.

  1. В УК РФ выделено основание уголовной ответственности, разработанное классической школой уголовного права. Речь идет о совершении вменяемым лицом, достигшим возраста уголовной ответственности, деяния в объективном мире (действия или бездействия), запрещенного уголовным законом и содержащего все признаки конкретного состава преступления.

Установление уголовной ответственности за опасное состояние личности (ст. 210¹ УК РФ) в современном уголовном законодательстве – существенная новелла, меняющая представление о том, за что наступает уголовная ответственность: за деяние или за опасность личности. История развития уголовного законодательства позволяет нам сделать вывод о том, что переход к социологической школе уголовного права в вопросе признания основанием уголовной ответственности опасного состояния личности, влечет весьма негативные последствия для определения направлений уголовной политики и ее практического воплощения в жизнь. Можно вспомнить о казнях колдунов и ведьм в средние века, о внесудебных расправах в Германии, СССР и других странах в 30-40 г. ХХ века, о жертвах культурной революции в Китае, Камбодже и др.

  1. Зарубежное уголовное законодательство использует различные основания уголовной ответственности с преобладанием основания в виде объективно совершенного деяния, содержащего признаки того или иного состава преступления. Например в 2006 г. УК Грузии был дополнен ст. 223¹, предусматривающей ответственность за членство в воровском сообществе (ч.1 данной статьи, наказание в виде лишения свободы на срок от 8 до 15 лет со штрафом или без такового) и пребывание лица в положении «вора в законе» (ч.2, наказание в виде лишения свободы на срок от 7 до 10 лет со штрафом или без такового). В то же время статья 7. УК Грузии признает основанием уголовной ответственности преступление, то есть предусмотренное уголовным законом противоправное и виновное деяние. Таким образом, действуют положения социологической и классической школ уголовного права.

По закону RICO в США привлекают к ответственности лидеров мафиозных образований (основанием является модель их поведения, а не совершенное преступление).

В УК ФРГ основанием уголовной ответственности также признано деяние, содержащее признаки состава преступления, но для противодействия опасному состоянию личности германский законодатель предусмотрел в УК меры исправления и безопасности (глава шестая УК ФРГ), которые определены следующим перечнем: помещение в психиатрическую больницу; помещение в учреждение изоляции для алкоголиков или наркоманов; превентивное заключение; установление надзора; лишение разрешения управлять автотранспортным средством; запрет на профессию. Учитывая состояние с преступностью в Германии, выделение таких мер исправления и безопасности в УК РФ бы предпочтительнее, чем использование в этом вопросе положений социологической школы уголовного права.

Научная и практическая значимость. Значимость научной статьи заключается в определении важности норм уголовного закона, определяющих основание уголовной ответственности и позволяющих констатировать, что опасное состояние личности может рассматриваться как основание для применения иных мер контроля или безопасности. 

Ключевые слова: УК РФ, основание уголовной ответственности, состав преступления, опасное состояние личности.

Kadnikov N.G. Dangerous state of personality as the basis of criminal responsibility

Abstract

Mission. To analyze the grounds of criminal responsibility in historically existing schools of criminal law, in modern criminal legislation of the Russian Federation and foreign countries. Consider the content of such grounds of criminal liability as a dangerous state of the person, reflected in article 210.1 of the criminal code.

Methodology: dialectics, analysis, deduction, formal legal method, comparative legal method.

Conclusions. Changes in the criminal law in the Russian Federation have affected many institutions of criminal law. Significant additions touched upon the problem of combating organized crime. There is an updated version of article 210 of the Criminal code, where the signs of a criminal community, participants and organizers of such an organization are presented in a new way. The special subject of a crime – the person occupying the highest position in criminal hierarchy is allocated. In 2019 the Criminal code was supplemented with the norm, according to which criminal liability is established for the occupation of a person of higher position in criminal hierarchy, i.e. criminal act is declared only as a personality, not an act that to some extent inconsistent with the provisions of article 8 of the Criminal code, where criminal liability was apparent, the Commission of the act containing all signs of structure of the crime provided by the criminal law.

  1. The Criminal code highlights the basis of criminal responsibility, developed by the classical school of criminal law. It is a question of Commission by the sane person who has reached age of criminal responsibility, of act in the objective world (action or inaction) forbidden by the criminal law and containing all signs of concrete structure of a crime.

Establishment of criminal liability for a dangerous state of the person (article 2101 of the Criminal code) in modern criminal legislation is a significant novelty that changes the idea of what criminal liability comes for: for an act or for a danger to the person. The history of the development of criminal legislation allows us to conclude that the transition to the sociological school of criminal law in the issue of recognition of the basis of criminal liability of a dangerous state of the person, entails very negative consequences for determining the directions of criminal policy and its practical implementation. We can recall the executions of witches and wizards in the middle ages, extrajudicial killings in Germany, the USSR and other countries in 30-40 of the twentieth century, the victims of the cultural revolution in China, Cambodia, etc.

  1. The foreign criminal legislation uses various bases of criminal responsibility with prevalence of the basis in the form of objectively committed act containing signs of this or that structure of a crime. For example, in 2006 the criminal code of Georgia was supplemented by article 2231 criminalizing membership in criminal community (part 1 of this article, punishment in the form of imprisonment for the term from 8 till 15 years with a fine or without) and the person in the position of “thief in law” (part 2, the punishment of imprisonment for a period of 7 to 10 years with a fine or without). At the same time, article 7. The criminal code of Georgia recognizes as the basis of criminal liability a crime, that is, an illegal and guilty act provided for by criminal law. Thus, the provisions of the sociological and classical schools of criminal law apply.

According to the law RICO in the USA bring to justice leaders of mafia formations (the basis is the model of their behavior, but not the committed crime).

In the criminal code of Germany the basis of criminal responsibility is also recognized as an act containing signs of a crime, but to counter the dangerous state of the individual, the German legislator has envisaged in the criminal code of a measure of correction and security (Chapter six of the criminal code of Germany), which are defined by the following list: placement in a psychiatric hospital; residential care isolation for alcoholics or drug addicts; preventive detention; supervision; loss of permission to drive a motor vehicle; a ban on the profession. Given the state of crime in Germany, the allocation of such measures of correction and security in the criminal code would be preferable to the use in this matter of the provisions of the sociological school of criminal law.

Scientific and practical significance. The significance of the scientific article is to determine the importance of the norms of criminal law that determine the basis of criminal responsibility, allowing to state that the dangerous state of the person can be considered as a basis for the application of other control or security measures.

Keywords: criminal code, the basis of criminal responsibility, the composition of the crime, the dangerous state of the person.

Kadnikov N.G. Gefährlicher persönlichkeitszustand als strafrechtliche Grundlage

Abstrakt

Ziel. Analyse der Gründe der strafrechtlichen Verantwortlichkeit in historisch bestehenden Schulen des Strafrechts, in der modernen Strafgesetzgebung der Russischen Föderation und im Ausland. Beachten Sie den Inhalt einer solchen Grundlage der strafrechtlichen Verantwortung wie ein gefährlicher Zustand der Persönlichkeit, gespiegelt in v. 210.1 des Strafgesetzbuches.

Methodologie: Dialektik, Analyse, Abzug, formal-rechtliche Methode, Vergleichs-rechtliche Methode.

Schlussfolgerungen Änderungen des Strafrechts in der Russischen Föderation haben viele Institutionen des Strafrechts betroffen. Wesentliche Ergänzungen berührten das Problem der Bekämpfung der organisierten Kriminalität. 210 des Strafgesetzbuches, wo neue Zeichen der kriminellen Gemeinschaft, Teilnehmer und Organisatoren einer solchen Organisation präsentiert. Eine Person, die eine höhere Position in der kriminellen Hierarchie einnimmt, ist ein besonderes Thema des Verbrechens. Zwei tausend neunzehn Das Strafgesetzbuch ergänzt wurde die Norm, gemäß welcher die Strafbarkeit installiert für den Beruf Angesicht der höchsten Stellung in der kriminellen Hierarchie, d.h. krimineller Akt verkündet nur den Zustand der Persönlichkeit, und nicht Begehen Handlungen, die zu einem gewissen Grad entspricht nicht den Bestimmungen des § 8 StGB, wo die Grundlage der strafrechtlichen Verantwortlichkeit gesteht die Begehung der Taten, mit allen Anzeichen einer Straftat nach dem Strafrecht.

  1. Das Strafgesetzbuch hat die Grundlage der strafrechtlichen Verantwortung, die von der klassischen Schule des Strafrechts entwickelt wurde, hervorgehoben. Es geht um die Begehung von SANE-Person erreicht das Alter der strafrechtlichen Verantwortung, Handlungen in der objektiven Welt (Handlung oder Unterlassung), der Verbotenen Strafrecht und enthält alle Merkmale bestimmter Straftaten.
  2. 1 des Strafgesetzbuches) in der modernen Strafgesetzgebung eine wesentliche Novelle, die die Vorstellung von dem, was kommt die strafrechtliche Verantwortung: für die Tat oder für die Gefahr des Individuums. Die Geschichte der Entwicklung des Strafrechts lässt uns zu dem Schluss kommen, dass der übergang zur soziologischen Schule des Strafrechts in der Frage der Anerkennung der Grundlage der strafrechtlichen Verantwortung des gefährlichen Zustandes des Individuums sehr negative Folgen für die Bestimmung der Richtungen der Straf-Politik und Ihrer praktischen Verwirklichung ins Leben mit sich bringt. Sie können sich an die Hinrichtungen von Hexen und Hexen im Mittelalter erinnern, an außergerichtliche Massaker in Deutschland, der UdSSR und anderen Ländern im 30-40-Jahrhundert, an die Opfer der Kulturrevolution in China, Kambodscha usw.
  3. Das ausländische Strafrecht verwendet verschiedene Gründe der strafrechtlichen Haftung mit der Vorherrschaft der Grundlage in Form einer objektiv begangenen Handlung, die Anzeichen einer bestimmten Zusammensetzung des Verbrechens enthält. Zum Beispiel im Jahr 2006 StGB Georgien wurde ergänzt § 223.1, die Haftung für die Mitgliedschaft in der kriminellen Gemeinschaft (Teil 1 dieses Artikels Strafe in der Form der Haft auf die Dauer von 8 bis 15 Jahren mit einer Geldbuße oder ohne Migrationshintergrund) und der Aufenthalt der Person in der Position «Dieb im Gesetz» (Teil 2, Strafe in der Form der Haft auf die Dauer von 7 bis 10 Jahren mit einer Geldstrafe oder ohne). Zur gleichen Zeit Artikel 7. Das Strafgesetzbuch von Georgia erkennt die Basis der kriminellen Verbindlichkeit ein Verbrechen an, das durch das kriminelle Gesetz ungesetzliche und Schuldige Handlung zur Verfügung gestellt ist. So gelten die Bestimmungen der soziologischen und klassischen Schulen des Strafrechts.

Nach dem Gesetz RICO in den USA zur Verantwortung ziehen Führer der Mafia-Formationen (die Basis ist ein Modell Ihres Verhaltens, nicht ein Verbrechen).

Das Strafgesetzbuch der Bundesrepublik Deutschland als Grundlage für die strafrechtliche Haftung anerkannt auch eine Handlung, die Anzeichen für eine Straftat enthält, aber um den gefährlichen Zustand der Persönlichkeit des deutschen Gesetzgebers in das Strafgesetzbuch Maßnahmen zur Korrektur und Sicherheit (Kapitel sechs des Strafgesetzbuches), die durch die folgende Liste definiert sind, zu begegnen: Raum in einem psychiatrischen Krankenhaus; Raum in einer Isolationseinrichtung für Alkoholiker oder Süchtige; präventive Gutachten; Einrichtung der Überwachung; Entzug der Erlaubnis, Fahrzeuge zu fahren; Berufsverbot. Angesichts der Lage mit der Kriminalität in Deutschland wäre die Zuteilung solcher Korrekturmaßnahmen und Sicherheitsmaßnahmen im Strafgesetzbuch vorzuziehen als die Verwendung der Bestimmungen der soziologischen Schule des Strafrechts in dieser Frage.

Die Wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Bedeutung des wissenschaftlichen Artikels besteht in der Bestimmung der Bedeutung der Normen des Strafrechts, die die Grundlage der strafrechtlichen Haftung bestimmen, so dass festgestellt werden kann, dass ein gefährlicher Zustand der Persönlichkeit als Grundlage für die Anwendung anderer Kontrollen oder Sicherheitsmaßnahmen angesehen werden kann.

Stichwörter: Strafgesetzbuch, die Grundlage der strafrechtlichen Verantwortung, die Zusammensetzung des Verbrechens, ein gefährlicher Zustand der Persönlichkeit.

 

Нудель С.Л. К вопросу о содержании уголовно-правовых рисков

Аннотация

Цель: дать доктринальное определение уголовно-правовых рисков и раскрыть их содержание.

Методология: всеобщий диалектический метод, базирующийся на законах и категориях диалектического материализма. Помимо этого, используются частные и специальные методы научного познания (формально-юридический, системно-структурный), логические операции (дедукции и индукции, анализа и синтеза).

Выводы. В статье автором cделан вывод о том, что уголовно-правовые риски выражаются в невозможности соблюдения установленного уголовно-правового запрета; «отчуждении» граждан от уголовного законодательства; юридические коллизии и правовые пробелы; разрыв системно-правовых связей уголовно-правовых норм в правовой системе; нарушение корреляции между уголовной ответственностью, как правовым методом регулирования, и мерой отражения экономических, социальных и политических процессов.

Научная и практическая значимость. Исследование уголовно-правовых рисков позволяет определить и систематизировать проблемы, а также предложить пути их решения в области совершенствования действующего уголовного законодательства.

Ключевые слова: уголовно-правовой риск, преступление, коллизия, правовые пробелы, личность преступника, аномия, правовая система.

Nudel S.L. To the question of the content of the criminal law risks

Abstract

Mission: to give a doctrinal definition of criminal risks and to disclose their content.

Methodology: a universal dialectical method based on the laws and categories of dialectical materialism. In addition, private and special methods of scientific knowledge (formal-legal, system-structural), logical operations (deduction and induction, analysis and synthesis) are used.

Conclusions. In the article, the author concludes that criminal law risks are expressed in the inability to comply with the established criminal law prohibition; “alienation” of citizens from the criminal law; legal conflicts and legal gaps; rupture of system-legal relations of criminal law norms in the legal system; violation of the correlation between criminal responsibility as a legal method of regulation and a measure of reflection of economic, social and political processes.

Scientific and practical significance. The study of criminal law risks allows to identify and systematize the problems, as well as to propose ways to solve them in the field of improving the current criminal legislation.

Keywords: criminal-legal risk, crime, conflict, legal gaps, criminal personality, anomie, legal system.

Nudel S.L.  Zur Frage des Inhalts von strafrechtlichen Risiken

Abstrakt

Ziel: strafrechtliche Risiken doktrinär zu definieren und deren Inhalt offenzulegen.

Methodologie: eine Allgemeine dialektische Methode, die auf den Gesetzen und Kategorien des dialektischen Materialismus basiert. Darüber hinaus werden private und spezielle Methoden der wissenschaftlichen Erkenntnis (formal-rechtliche, System-strukturelle), logische Operationen (Abzug und Induktion, Analyse und Synthese) verwendet.

Schlussfolgerungen. Der Artikel wurde vom Autor geschlossen, dass die strafrechtlichen Risiken in der Unmöglichkeit der Einhaltung der etablierten strafrechtlichen Verbot ausgedrückt werden; «Entfremdung» der Bürger von der Strafrecht; rechtliche Kollisionen und rechtliche Lücken; Lücke System-rechtliche Beziehungen der strafrechtlichen Normen im Rechtssystem; Verletzung der Korrelation zwischen der strafrechtlichen Haftung als eine rechtliche Methode der Regulierung und ein Maß für die Reflexion der wirtschaftlichen, sozialen und politischen Prozesse.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Untersuchung von strafrechtlichen Risiken ermöglicht es, Probleme zu identifizieren und zu systematisieren und Lösungswege für die Verbesserung der geltenden Strafgesetzgebung vorzuschlagen.

Stichwörter: strafrechtliches Risiko, Verbrechen, Kollision, rechtliche Lücken, Identität des Täters, Anomie, Rechtssystem.

 

Саргсян А.А. Деятельное раскаяние как основание освобождения от уголовной ответственности по законодательству Армении и России

Аннотация

Цель: проанализировать проблемы конструирования уголовно-правовой нормы, предусматривающей освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием по УК РА и РФ.

Методология: дедукция, формально-юридический метод, сравнительно-правовой метод.

Выводы. Современная уголовно-правовая политика государства идет по пути гуманизации уголовного законодательства, одним из проявлений которого выступает институт освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, в связи с чем представляется необходимым совершенствование рассматриваемой уголовно-правовой нормы с целью наиболее эффективного ее применения на практике. В статье даются научно обоснованные рекомендации, направленные на совершенствование действующего законодательства и практики применения данной поощрительной нормы в целях более эффективного достижения целей, поставленных перед ней, а также автором предлагается новая редакция ч. 1 ст. 72 УК РА (ч. 1 ст. 75 УК РФ).

Научная и практическая значимость. Полученные в результате проведенного исследования выводы могут способствовать совершенствованию пробелов в законодательном регулировании деятельного раскаяния и практики его применения.

Ключевые слова: деятельное раскаяние; поощрение; стимулирование; постпреступное поведение; освобождение от уголовной ответственности; явка с повинной; гуманизация; добровольность; раскрытие преступления.

Sargsyan А.А. Active repentance as a basis for exemption from criminal liability under the legislation of Armenia and Russia

Abstract

Mission: the article is devoted to the analyze the problems of constructing a criminal law norm providing for exemption from criminal liability in connection with active repentance under the criminal code of the Republic of Armenia and the Criminal code of the Russian Federation.

Methodology: deduction, formal legal method, comparative legal method

Conclusions. Modern criminal law policy of the state is on the path of humanization of criminal legislation, one of the manifestations of which is the institution of exemption from criminal liability in connection with active repentance, in connection with which it is necessary to improve the criminal law in question with the aim of its most effective application in practice. The article provides evidence-based recommendations aimed at improving the current legislation and practice of applying this incentive norm in order to more effectively achieve the goals set for it, and the author proposes a new version of part 1 of article 72 of the Criminal code of the Republic of Armenia (part 1 of article 75 of the Criminal code of the Russian Federation).

Scientific and practical significance. The findings of the study may contribute to the improvement of gaps in the legislative regulation of active repentance and the practice of its application.

Keywords: active repentance; encouragement; stimulation; postfracture behavior; the exemption from criminal liability; surrender; humanization; voluntariness; solving a crime.

Sargsyan А.А. Aktive Reue als Grundlage für die Befreiung von der strafrechtlichen Haftung nach Armenischem und Russischem Recht

Abstrakt

Ziel: Analyse der Probleme bei der Erstellung einer strafrechtlichen Norm, die die Befreiung von der strafrechtlichen Verantwortlichkeit im Zusammenhang mit der aktiven Reue nach dem Strafgesetzbuch der Republik Armenien und der Russischen Föderation vorsieht.

Methodologie: Deduktion, formell-juristische Methode, die rechtsvergleichende Methode.

Schlussfolgerungen. Die moderne strafrechtliche Politik des Staates folgt dem Weg der Humanisierung des Strafrechts, zu dessen Erscheinungsformen die Befreiung von der strafrechtlichen Verantwortlichkeit im Zusammenhang mit aktiver Reue gehört, und daher erscheint es notwendig, das Strafrecht zu verbessern, um es in der Praxis am effektivsten anzuwenden.  Der Artikel enthält wissenschaftlich fundierte Empfehlungen zur Verbesserung der geltenden Gesetzgebung und der Praxis der Anwendung dieser Anreiznorm, um die dafür gesetzten Ziele wirksamer zu erreichen, und der Autor schlägt eine neue Ausgabe von Teil 1 des Artikels vor 72 des Strafgesetzbuches der Republik Armenien (Teil 1 von Artikel 75 des Strafgesetzbuches der Russischen Föderation).

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Ergebnisse der Studie können dazu beitragen, Lücken in der gesetzlichen Regulierung der aktiven Reue und in der Praxis ihrer Anwendung zu schließen.

Stichwörter: aktive Reue; Ermutigung; Anregung; Verhalten nach Straftaten; Befreiung von der strafrechtlichen Haftung; Wahlbeteiligung; Humanisierung; Freiwilligkeit; Aufdeckung eines Verbrechens.

 

Руднев В.И. Особенности избрания мер пресечения, альтернативных заключению под стражу

Аннотация

Цель: проанализировать нормы уголовно-процессуального законодательства, регламентирующие избрание мер пресечения, которые могут выступать в качестве альтернативных, по отношению к заключению под стражу.

Методология: дедукция, формально-правовой метод, сравнительно-правовой метод, диалектический метод.

Выводы. Показана недостаточная эффективность правового регулирования избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Научная и практическая значимость. Исследование может способствовать пониманию необходимости разработки новых мер пресечения, альтернативных заключению под стражу, а также обозначить возможности избрания комбинированных мер пресечения.

Ключевые слова: альтернативная мера пресечения, заключение под стражу, домашний арест, залог, суд, запрет определенных действий.

Rudnev V.I. Features of the selection of preventive measures alternative custody

Abstract

Mission: to analyze the norms of criminal procedure legislation governing the selection of preventive measures that can act as alternative with respect to detention.

Methodology: deduction, formal legal method, comparative legal method, dialectical method.

Conclusions. The insufficient effectiveness of the legal regulation of the election of a preventive measure in the form of detention is shown.

Scientific and practical significance. The study may help to understand the need for the development of new preventive measures, alternative to detention, and also indicate the possibility of choosing combined preventive measures.

Keywords: alternative preventive measure, detention, house arrest, bail, court, prohibition of certain actions.

Rudnev V.I. Merkmale der Auswahl vorbeugender Maßnahmen alternativ Sorgerecht

Abstrakt

Ziel: Analyse der strafrechtlichen Normen für die Auswahl von Präventivmaßnahmen, die in Bezug auf die Inhaftierung eine Alternative darstellen können.

Methodologie: Abzug, formale Rechtsmethode, vergleichende Rechtsmethode, dialektische Methode.

Schlussfolgerungen. Die unzureichende Wirksamkeit der gesetzlichen Regelung für die Wahl einer vorbeugenden Maßnahme in Form von Inhaftierung wird gezeigt.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Studie kann dazu beitragen, die Notwendigkeit der Entwicklung neuer Präventionsmaßnahmen zu verstehen, die eine Alternative zur Inhaftierung darstellen, und auch die Möglichkeit aufzuzeigen, kombinierte Präventionsmaßnahmen zu wählen.

Stichwörter: alternative vorbeugende Maßnahme, Inhaftierung, Hausarrest, Kaution, Gericht, Verbot bestimmter Handlungen. 

 

КРИМИНОЛОГИЯ

CRIMINOLOGY

KRIMINOLOGIE 

Антонян Е.А. Создание условий, безопасных для жизни детей

Аннотация

Цель: рассмотреть актуальные вопросы обеспечения безопасной среды для детей, в том числе в условиях города, являющиеся приоритетными в отечественной государственной политике, поскольку речь идет о сохранении и сбережении молодых россиян.

Методология: диалектический, сравнительно-сопоставительный, логический методы, а также методы анализа и синтеза.

Выводы: на основе комплексного анализа действующего федерального и регионального законодательства и практики его применения, а также зарубежного опыта, выявлены проблемы недостаточной эффективности норм законодательства, применяемых в практической деятельности специальных органов и служб. В связи с этим необходимо закрепить проведение систематического мониторинга состояния нормативного обеспечения всех систем, в той или иной степени взаимодействующих с детьми, что позволит выявить факторы, повышающие безошибочность и эффективность работы заинтересованных органов.

Научная и практическая значимость. Проведенный комплексный анализ отдельных вопросов обеспечения безопасной среды для жизни детей позволил выявить отдельные пробелы действующего законодательства, противоречия норм регионального законодательства, необходимость   проведения криминологического мониторинга информационных потоков о современных системах законодательного обеспечения деятельности по развитию комплексной системы мер, направленной на детствосбережение и формирование безопасной среды для здорового и полноценного развития ребенка в едином жизненном пространстве России в соответствии с целями демографической политики, принципами социально ориентированной политики государства и национальной экономики, стимулирования регионального развития.

Ключевые слова: детствосбережение, обеспечение безопасности, школа, городская среда, рекомендации, психологическая служба, меры, мероприятия, законодательство.

Antonyan Е.А.  Creating a safe environment for children

Abstract

Mission: to consider topical issues of ensuring a safe environment for children, including in the city, which are priority in domestic state policy, since it is about preserving and saving Russian youth.

Methodology: dialectical, comparative, logical methods, as well as methods of analysis and synthesis.

Conclusions. On the basis of a comprehensive analysis of the current federal and regional legislation and the practice of its application, as well as foreign experience, the problems of insufficient effectiveness of legislative norms that are used in the practical activities of special bodies and services have been identified. In this regard, it is necessary to consolidate the systematic monitoring of the state of normative support of all systems that interact with children to one degree or another, which will help to identify factors that increase the accuracy and efficiency of the work of interested bodies.

Scientific and practical significance. A comprehensive analysis of certain issues of ensuring a safe environment for the lives of children has revealed some gaps in the current legislation, contradictions in regional legislation, the need for criminological monitoring of information flows about modern systems of legislative support for the development of an integrated system of measures aimed at saving children and creating a safe environment for a healthy and full development of the child in a single life Russia of the space in accordance with the objectives of demographic policy, the principles of a socially oriented policy of the state and the national economy, stimulate regional development.

Keywords: child-saving, safety, school, urban environment, recommendations, psychological service, measures, measures, legislation.

Antonyan Е.А.  Erstellen einer sicheren Umgebung für Kinder

Abstrakt

Ziel ist aktuelle Fragen der Gewährleistung einer sicheren Umgebung für Kinder, auch in der Stadt, die Priorität in der Innenpolitik sind, da es um die Erhaltung und Rettung der Russischen Jugend geht.

Methodologie: dialektische, vergleichende, logische Methoden sowie Methoden der Analyse und Synthese.

Schlussfolgerungen. Auf der Grundlage einer umfassenden Analyse der aktuellen Bundes- und Regionalgesetzgebung und der Anwendungspraxis sowie ausländischer Erfahrungen wurden die Probleme der unzureichenden Wirksamkeit von gesetzgebungsnormen identifiziert, die in den praktischen Aktivitäten von Sondergremien und Diensten verwendet werden. In diesem Zusammenhang ist es notwendig, die systematische Überwachung des Zustands der normativen Unterstützung aller Systeme, die mit Kindern interagieren, zu konsolidieren, was dazu beiträgt, Faktoren zu identifizieren, die die Genauigkeit und Effizienz der Arbeit interessierter stellen erhöhen.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Eine umfassende Analyse bestimmter Fragen der Gewährleistung einer sicheren Umgebung für das Leben von Kindern hat einige Lücken in der geltenden Gesetzgebung, Widersprüche in der regionalen Gesetzgebung, die Notwendigkeit der Kriminologischen Überwachung der Informationsflüsse über moderne Systeme der legislativen Unterstützung für die Entwicklung eines integrierten Systems von Maßnahmen zur Rettung von Kindern und die Schaffung einer sicheren Umgebung für eine gesunde und vollständige Entwicklung des Kindes in einem einzigen Leben Russland des Raumes in Übereinstimmung mit den Zielen der demografischen Politik aufgedeckt, die Prinzipien einer sozial orientierten Politik des Staates und der Volkswirtschaft, stimulieren die regionale Entwicklung.

Stichwörter: kindersparen, Sicherheit, Schule, städtische Umwelt, Empfehlungen, psychologischer Dienst, Maßnahmen, Maßnahmen, Gesetzgebung.

 

ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА

THE THEORY AND HISTORY OF LAW AND THE STATE

DIE THEORIE UND DIE GESCHICHTE DES RECHTES UND DES STAATES 

Козаченко И.Я. Сабитов Т.Р. Место правовых принципов в правовой системе

Аннотация 

Цель: рассмотреть основные точки зрения относительно места правовых принципов в правовой системе, провести различия между принципом права и нормой права.

Методология: сбор, обработка, составление, анализ, интерпретация материала исследования осуществляются с использованием различных методов: индукция, дедукция, ретродукция, сравнительно-правовой анализ, статистический метод и др. В процессе написания статьи использованы социологические методы: анкетирование, обзор документов, экспертная оценка.

Выводы. Авторы приходят к выводу, что попытки разместить правовые принципы среди элементов системы права всегда будут безуспешными, потому что их место находится вообще за пределами системы права. Правовые принципы, будучи компонентом правовой идеологии, в конечном счете относятся к сфере правосознания.

Научная и практическая значимость. На основании проведенного исследования, изучив различные основные точки зрения относительно места правовых принципов в правовой системе, авторы отстаивают позицию, согласно которой правовые принципы являются компонентом правосознания, но не системы права.

Ключевые слова: правовой принцип, правовая система, система права, правосознание, правовая норма.

Kozachenko I.Y., Sabitov T.R. The place of legal principles in the legal system

Abstract

Mission: to consider the main points of view regarding the place of legal principles in the legal system, to distinguish between the principle of law and the rule of law.

Methodology: Collection, processing, compilation, analysis, interpretation of research material is carried out using various methods: induction, deduction, retroduction, comparative legal analysis, statistical and other. In the process of writing the issue used sociological methods: questionnaires, review of documents, expert evaluation.

Conclusions. The authors conclude that attempts to place legal principles among the elements of the legal system will always be unsuccessful, because their place is generally outside the legal system. Legal principles, being a component of legal ideology, ultimately relate to the sphere of legal awareness.

Scientific and practical significance. Based on the study, having studied various basic points of view regarding the place of legal principles in the legal system, the authors advocate the position according to which legal principles are a component of legal consciousness, but not a legal system.

Keywords: legal principle, legal system, legal consciousness, legal norm.

Kozachenko I.Y., Sabitov T.R. Der Ort der Rechtsgrundsätze im Rechtssystem

Abstrakt

Ziel: Berücksichtigung der wichtigsten Gesichtspunkte hinsichtlich der Stellung der Rechtsgrundsätze im Rechtssystem, Unterscheidung zwischen Rechtsgrundsatz und Rechtsstaatlichkeit.

Methodologie: Die Sammlung, Verarbeitung, Zusammenstellung, Analyse und Interpretation von Forschungsmaterial erfolgten mit verschiedenen Methoden: Einführung, Ableitung, Rückführung, vergleichende rechtliche Analyse, statistische Methode usw. Bei der Abfassung des Artikels wurden soziologische Methoden angewendet: Fragebogenerhebung, Dokumentenprüfung, Expertenbewertung.

Schlussfolgerungen. Die Autoren kommen zu dem Schluss, dass Versuche, Rechtsgrundsätze in die Elemente des Rechtssystems einzubeziehen, immer erfolglos sind, da ihr Platz im Allgemeinen außerhalb des Rechtssystems liegt. Rechtsgrundsätze, die Bestandteil der Rechtsideologie sind, beziehen sich letztendlich auf den Bereich des Rechtsbewusstseins.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Basierend auf der Studie, die verschiedene grundlegende Gesichtspunkte hinsichtlich der Stellung von Rechtsgrundsätzen im Rechtssystem untersucht hat, befürworten die Autoren die Position, nach der Rechtsgrundsätze Bestandteil des Rechtsbewusstseins, aber kein Rechtssystem sind.

Stichwörter: Rechtsprinzip, Rechtssystem, Rechtsbewusstsein, Rechtsnorm.

 

СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

JUDICIAL-FORENSIC ACTIVITY

GERICHTLICH-FORENSISCHE TIGKEIT 

Саркисян А.А. Профессия судебного эксперта в условиях цифровизации

Аннотация

Цель: проанализировать некоторые особенности подготовки судебно-экспертных кадров в условиях цифровизации, рассмотреть современное состояние профессии судебного эксперта, выделить приоритетные направления модернизации профессии судебного эксперта в современных условиях.

Методология: анализ, синтез, дедукция, диалектический метод.

Выводы: в результате проведенного исследования автор приходит к выводу о важности непрерывного обучения для судебного эксперта в условиях цифровизации.

Научная и практическая значимость: Автором исследуются основные направления развития профессии судебного эксперта в условиях цифровизации. Обозначены недостатки некоторых подходов к подготовке судебно-экспертных кадров, указаны пути их устранения.

Ключевые слова: судебная экспертиза, судебный эксперт, специальные знания, цифровизация судебно-экспертной деятельности, цифровые следы.

Sarkisian A.A. Forensic scientist in the digital era

Abstract

Mission: the article is devoted to the analysis some features of the training of forensic scientists in the digital era, to consider the current state of the profession of a forensic scientist, to identify priority areas for the modernization of the profession of a forensic scientist in modern conditions.

Methodology: analysis, synthesis, deduction, dialectical.

Conclusions. As a result of the conducted research, the author comes to the conclusion that the importance of lifelong learning for a forensic expert in the context of the digital era.

Scientific and practical significance. The author examines in detail the main directions of development of the profession of a forensic scientist in the digital era. From a practical point of view, the shortcomings of some approaches to the training of forensic experts are identified, and ways to address them are indicated.

Keywords: Forensic science, forensic examination, forensic scientist, digital evidence, digitalization.

Sarkisian A.A. Forensiker im digitalen Zeitalter

Abstrakt

Ziel: der Artikel widmet sich der Analyse einiger Merkmale der Ausbildung von Forensikern im Kontext der Digitalisierung, Berücksichtigung des aktuellen Standes des Berufs eines Forensikers, Ermittlung von Schwerpunktbereichen für die Modernisierung des Berufs eines Forensikers unter modernen Bedingungen.

Methodologie: dialektische Methode, Analyse, Synthese, Deduktion.

Schlussfolgerungen. Als Ergebnis der Forschung kommt der Autor zu dem Schluss, wie wichtig lebenslanges Lernen für einen Forensiker im Kontext der Digitalisierung ist.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Der Autor untersucht die wichtigsten Entwicklungsrichtungen des Berufs eines forensischen Experten für Digitalisierung. Es werden die Mängel einiger Ansätze für die Ausbildung von Forensikern ermittelt und Wege zu deren Behebung aufgezeigt.

Stichwörter: Forensik, Forensiker, Fachwissen, Digitalisierung der forensischen Tätigkeit, digitale Spuren. 

 

ЛЕТНЯЯ ПРАВОВАЯ ШКОЛА ПОТСДАМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

SUMMER LAW SCHOOL AT THE UNIVERSITY OF POTSDAM

RECHTLICHE SOMMERSCHULE DER UNIVERSITÄT POTSDAM

Векерт З. «Принуждение к занятию проституцией» (§ 232a УУ ФРГ), «Принудительный труд» (§ 232b УУ ФРГ) и «Эксплуатация рабочей силы» (§ 233 УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. Торговля людьми является трансграничной проблемой, с которой необходимо с бороться совместными усилиями. Не вызывает сомнений тот факт, что торговля людьми является наиболее быстро растущей разновидностью преступности в мире. Самая последняя поправка положений УУ ФРГ о торговле людьми произошла в Германии в 2016 г. Целью данного исследования является анализ того, в какой степени эти положения применяются на практике после их внесения. Кроме того, будет дан краткий обзор составов §232a и последующих за ним параграфов УУ ФРГ.

Методология: формально-юридический метод, дедукция.

Выводы. В новом положении §232a и следующих за ним параграфов УУ ФРГ, законодатель в основном придерживался положений Директивы 2011/36/EU и привел действовавшую ранее норму в соответствие с ее требованиями. После этого также должен был быть установлен возраст особой защиты в 18 лет. Однако немецкий законодатель решил повысить этот предел до 21 года. В связи с повышением возраста особой защиты возникли противоречивые толкования. Необходимо также обратить внимание на проблемы осуществления уголовного преследования. Торговля людьми постоянно меняется, и следовательно, составы деяний должны быть подготовлены к этим изменениям. Если это отсутствует, то деликты должны быть соответствующим образом скорректированы.

Научная и практическая значимость. Данная статья должна показать, что новое правовое регулирование преступных деяний, связанных с торговлей людьми, изначально должно быть воспринято положительно. Однако относительно осуществления уголовного преследования предстоит еще выяснить на данном этапе, являются ли эти изменения достаточными для борьбы с торговлей людьми.

Ключевые слова: торговля людьми; принуждение к занятию проституцией; принудительный труд; эксплуатация рабочей силы; возраст особой защиты; применимость при осуществлении уголовного преследования.

Weckert S. Forced prostitution, forced labour, exploitation (§§232a, 232b, 233 StGB)

Abstract

Mission: Human trafficking is a global issue that has to be fought internationally; in addition, human trafficking is the fastest growing area of crime worldwide. The last legislative changes concerning this field of crime date back to 2016. Aim of this work is to demonstrate the practical relevance of the §§ 232a, 232b, 233 StGB, after their reformation in 2016. Also, the characteristics of the offences are to be explained.

Methodology: Legal method; deduction.

Conclusion: The reformation of the §§ 232 ff. StGB was influenced by the Directive 2011/36/EU. In opposition to the directive, which proposes an age of consent of 18, the German legislator introduced an age of consent of 21. This different age of consent has led to contradictions in law application and to problems in the field of law enforcement. The methods of human trafficking are under constant change; hence, the criminal law legislator has to react to these changes in order to provide a functional victim protection.

Significance: The reformation of the offences concerning human trafficking can be assessed as positive. As for law enforcement, it remains to be seen if these changes are sufficient to cut down human trafficking effectively.

Keywords: Human trafficking; forced prostitution; exploitation; age of consent; law enforcement.

Weckert S. Zwangsprostitution, Zwangsarbeit, Ausbeutung der Arbeitskraft (§§232a, 232b, 233 StGB)

Abstrakt

Ziel: Menschenhandel ist ein grenzüberschreitendes Problem, welches gemeinsam bekämpft werden muss. Unbestritten dabei ist, dass der Menschenhandel weltweit der am schnellsten wachsende Kriminalitätsbereich ist. Die bisher letzte Änderung der Vorschriften zum Menschenhandel in Deutschland erfolgte im Jahre 2016. Ziel ist es, darzustellen, inwieweit diese Vorschriften, nach deren Änderungen, in der Praxis Anwendung finden. Zusätzlich erfolgt ein Überblick über die Tatbestände der §232a ff. StGB.

Methodologie: Formal-juristische Methode, Deduktion

Schlussfolgerungen: Bei der Neuregelung der §§232ff. StGB hat sich der Gesetzgeber grundsätzlich an die Richtlinie 2011/36/EU gehalten und die gestellten Anforderungen miteinbezogen. Danach sollte auch die Schutzaltersgrenze von 18 Jahren mit übernommen werden. Der deutsche Gesetzgeber entschied sich jedoch dazu, diese Grenze auf 21 Jahre anzuheben. Bezüglich dieser erhöhten Schutzaltersgrenze entstanden viele Wertungswidersprüche. Auch die Probleme innerhalb der Strafverfolgung sind beachtlich. Der Menschenhandel verändert sich stetig, folgend müssen die Tatbestände auf diese Veränderungen vorbereitet sein. Sollte dies nicht mehr gegeben sein, müssten diese Delikte dementsprechend angepasst werden.

Wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Dieser Beitrag soll aufzeigen, dass die Neuregelung der Menschenhandelsdelikte zunächst positiv aufzufassen ist. Im Hinblick auf Strafverfolgung bleibt es zu diesem Zeitpunkt aber abzuwarten, ob diese Änderungen ausreichend sind, um den Menschenhandel zu bekämpfen.

Stichwörter: Menschenhandel; Zwangsprostitution; Zwangsarbeit; Ausbeutung der Arbeitskraft; Schutzaltersgrenze; Anwendbarkeit in der Strafverfolgung.

 

Кнайш Л. Неправомерное лишение свободы (§ 239 УУ ФРГ) и эксплуатация с использованием состояния неправомерного лишения свободы (§ 233a УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. Представить краткий обзор составов неправомерного лишения свободы согласно § 239 УУ ФРГ и эксплуатации с использованием состояния неправомерного лишения свободы в соответствии с § 233a УУ ФРГ. Для этого раскрываются составы деяний, выявляются проблемы и представляются разные взгляды.

Методология: формально-юридический метод.

Выводы. Общим свойством обоих составов является защита личной свободы жертвы. § 239 УУ предусматривает наказание за запирание или лишение свободы иным образом. § 233a состоит из неправомерного лишения свободы и эксплуатации. Совокупное наличие неправомерного лишения свободы и эксплуатации уже не является достаточным для того, чтобы предположить, что жертва добровольно приступила к трудовой деятельности. Должна быть устранена практическая проблема, связанная с доказыванием о недобровольном принятии трудовой деятельности. Однако конструкция § 233а УУ ФРГ создала новые практические проблемы.

Научная и практическая значимость. Исследование должно выявить проблемы в рамках этих составов и, при необходимости, вызвать интерес к дальнейшим углубленным исследованиям. Статья предназначена, в частности, для студентов или иностранных ученых и практиков, которые хотят получить краткий обзо𠧧 239, 233a УУ ФРГ.

Ключевые слова: неправомерное лишение свободы; эксплуатации с использованием состояния неправомерного лишения свободы; запирать; неправомерное лишение свободы иным образом; обман; фактическое принуждение; практическая пригодность; толкование признака «в этом состоянии».

Knaisch L. Deprivation of liberty (§ 239 StGB) and exploitation (§ 233a StGB)

Abstract

Mission: This paper’s intention is to outline the crimes of deprivation of liberty (§ 239 StGB) and exploitation (§ 233a StGB). In order to so, the facts of the case, certain interpreting problems and different research opinions are to be explained.

Methodology: Legal method.

Conclusion: Both crimes protect the victim’s personal liberty. § 239 StGB merely punishes the deprivation of another human’s liberty, whereas § 233a StGB, as a composed offence, also punishes the exploitation of the victim. The assumption that the victim has started his activity voluntarily is supposed to be invalid. The cumulative presence of a deprivation of liberty and an exploitation indicate the punishability of the case. Problems concerning evidence are supposed to be solved by this practice, but, in the end, it creates new problems interpreting the  § 233a StGB.

Scientific and practical significance. This study is supposed to raise awareness of the problems concerning the interpretation of the §§ 239, 233a StGB. Besides, this study may encourage others to do further research. Finally, it intends to give an overview, especially for students and foreign jurists.

Keywords: Deprivation of liberty; exploitation; confinement; ruse; coercion; practical viability.

Knaisch L. Freiheitsberaubung (§ 239 StGB) und Ausbeutung unter Ausnutzung einer Freiheitsberaubung (§ 233a StGB)

Abstrakt

Ziel des Aufsatzes ist es, einen Überblick über die Tatbestände der Freiheitsberaubung gem. § 239 StGB und der Ausbeutung unter Ausnutzung einer Freiheitsberaubung gem. § 233a StGB zu schaffen. Hierfür werden die Tatbestände erläutert, Probleme aufgezeigt und verschiedene Ansichten dargestellt.

Methodologie: formal-juristische Methode.

Schlussfolgerungen: Beide Tatbestände haben gemein, dass die persönliche Freiheit des Opfers geschützt wird. § 239 StGB sanktioniert die Tathandlungen des Einsperrens und der Freiheitsberaubung auf sonstige Weise. § 233a StGB setzt sich aus der Freiheitsberaubung und Ausbeutung zusammen. Durch das kumulative Vorliegen einer Freiheitsberaubung und Ausbeutung soll nicht mehr angenommen werden können, dass das Opfer freiwillig die Beschäftigung aufgenommen hat. Damit soll das praktische Problem der Nachweisbarkeit der Unfreiwilligkeit der Beschäftigungsaufnahme behoben werden. Jedoch werden durch die Ausgestaltung des § 233a StGB neue praktische Probleme geschaffen.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Die Untersuchung soll für die Probleme innerhalb der Tatbestände sensibilisieren und gegebenenfalls eigenes Interesse zur weiteren vertieften Recherche wecken. Sie ist insbesondere an Studierende oder ausländische WissenschaftlerIn und PraktikerIn gerichtet, die sich einen Überblick über die §§ 239, 233a StGB verschaffen wollen.

Stichwörter: Freiheitsberaubung; Ausbeutung unter Ausnutzung einer Freiheitsberaubung; Einsperren; Freiheitberaubung auf sonstige Weise; List; faktischer Zwang; Praxistauglichkeit; Auslegung „in der Lage“.

 

Корнблум О. Насильственное бракосочетание (§ 237 УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. В этой работе дается ответ на вопрос, предоставляет ли недавно введенный § 237 УУ ФРГ более широкую защиту жертвам на практике или имеет чисто символическое воздействие.

Методология: тщательное исследование научных статьей, комментариев и другой литературы, а также новостных журналов и официальных сообщений.

Выводы. В заключении автор делает вывод о том, что § 237 УУ ФРГ является долгожданным нововведением в немецкой правовой системе, имеющим больше недостатков, чем преимуществ.

Научная и практическая значимость. Проведенное исследование призвано показать законодательным и судебным органам те положения, в которых существует необходимость внесения изменений, в том числе для улучшения защиты жертв в действительности. После того как § 237 УУ ФРГ практически за 8 лет не применяется на практике.

Ключевые слова: насильственное бракосочетание, принуждение к заключению брака, защита потерпевшего, символический характер, угон человека с целью заключения брака, принуждение, критика, практическая значимость.

Kornblum O. Forced marriage (§ 237 StGB)

Abstract

Mission: This work’s objective is to answer the question, whether the recently enacted § 237 StGB is able to increase the protection of legal interests, rather than only being a piece of symbolic legislation.

Methodology: Research in essays, legal commentaries, journals and official communications.

Conclusion: The new § 237 StGB is a gratifying legal reform. But still, § 237 StGB is accompanied by inadequacies.

Scientific and practical significance. This study is to point out legal inadequacies and is to give directions for the legal practice to improve victim protection, considering that § 237 StGB has scarcely been applied in the past eight years.

Keywords: Forced marriage; victim protection; symbolic character; coercion; criticism; practical relevance.

Kornblum O. Zwangsheirat (§ 237 StGB)

Abstrakt

Ziel: In dieser Arbeit geht es um die Frage, ob der neu eingefügte § 237 StGB den Opfern in der Praxis mehr Schutz bietet oder reine Symbolwirkung besitzt.

Methodologie: Gründliche Recherche von Aufsätzen, Kommentaren und anderer Literatur, sowie Nachrichtenjournalen und amtlichen Mitteilungen.

Schlussfolgerungen: Geschlussfolgert wird, dass § 237 StGB eine begrüßenswerte Neuerung im deutschen Rechtssystem ist mit mehr Schwächen als Stärken.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Die durchgeführte Untersuchung soll seinerseits dem Gesetzgeber und der Judikative aufzeigen, an welchen Stellen Nachbesserungsbedarf herrscht und Verbesserungen des Opferschutzes in der Realität möglich sind. Nachdem der § 237 StGB in der Praxis seit 8 Jahren kaum Anwendung findet.

Stichwörter: Zwangsheirat, Zwangsverheiratung, Opferschutz, Symbolcharakter, Heiratsverschleppung, Nötigung, Kritik, Praxisrelevanz.

 

Коттке К. Развитие и актуальность составов преступных деяний «Похищение малолетних» и (§ 235 УУ ФРГ) «Торговля детьми» (§ 236 УУ ФРГ)

Аннотация

Целью данной научной работы является описание составов преступных деяний похищения малолетних и торговли детьми. С одной стороны, должно стать ясно, почему законодатель счел эти нормы необходимыми для их кодификации, а с другой стороны, в какой степени нормы все еще представляются проблематичными с точки зрения содержания. В статье будет показано на защиту чего направлены положения и как эта защита гарантирована.

Методология: анализ исторического развития, формально-юридический метод, анализ становления малолетнего / ребенка как правовое благо.

Выводы: 1. Основной целью состава похищения малолетнего является защита права родительской опеки. Однако соответствующие положения семейного права также показывают, что родительская опека, в конечном итоге, служит благополучию ребенка и, что лица, обладающие правом родительской опеки должны ориентироваться в своих действиях этим. Это ведет к тому, что в дополнение к существующей опосредованной защите посредством права родительской опеки, ребенок также непосредственно подпадает под сферу защиты нормы в качестве охраняемого объекта.

  1. Торговля детьми была введена, прежде всего, в связи с участившимися случаями, когда родители предлагали своих детей в качестве товарных продуктов за деньги или другие потребительские товары. Кроме того, усыновление/удочерение также тесно связано с такой продажей. На основе этого § 236 УУ защищает человеческое достоинство детей, которые не должны становиться «объектом» интересов других людей. При этом 1-ый абзац направлен на беспрепятственное духовное и физическое развитие ребенка, а 2-ой абзац служит обеспечению запрета на посредничество согласно Закону о содействии при усыновлении. Тем не менее, эти запреты также служат в первую очередь защите несовершеннолетних, следовательно, можно сказать, что направление защиты в, конечном итоге, одинаков.

Научная и практическая значимость.  Хотя значение этих двух составов деяний является относительно низким с точки зрения практики, они необходимы для правовой системы. Оба состава деяния впервые установили наказание за поведение, которое не было наказуемо до введения этих положений, и этим помогли малолетним занять нынешнюю позицию в УУ.

Ключевые слова: похищение, торговля детьми, малолетний, свобода, ребенок, защита.

Kottke C. Development and practical relevance of the crimes of child abduction (§ 235 StGB) and child trafficking (§ 236 StGB)

Abstract

Mission: This work’s aim is to outline the offences of child abduction (§ 235 StGB) and child trafficking (§ 236 StGB). One objective is to clarify the legislator’s reasons for codifying these offences. Another aim is to demonstrate occurring problems when interpreting the law. At last, the objects of protection are to be presented.

Methodology: Analysis of the historical development; legal method; analysis of the development of the legal interest “minor’’.

Conclusions: 1. § 235 StGB’s main aim is to protect the right of legal custody. But in addition: family law rules show that the parents right of custody aims to protect the child’s welfare. This leads to the conclusion that the minor’s interests are under the direct protection of § 235 StGB, besides enjoying indirect protection through the right of custody.

  1. The legislator’s motive when introducing the crime of child trafficking was to prevent cases of parents using their children as trading goods. Closely related to these cases are adoptions. Therefore, § 236 StGB protects the child’s dignity; children are not to be seen as an object of other people’s interests. Section one aims to protect the physical and psychological integrity, whereas sections two aims to enforce the restrictions of the “Adoptionsvermittlungsgesetz’’. However, these prohibitions also primarily aim to protect the minor, which leads to the statement that the scope of protection, in the end, is the same.

Scientific and practical significance. Indeed, the practical relevance of these offences is rather minimal, still they are indispensable for the legal order. A formerly unpunishable behaviour is now punishable and the minor’s legal status is enhanced.

Keywords: Abduction; child trafficking; minor; personal freedom; child; protection.

Kottke C. Entwicklung und Relevanz der Entziehung Minderjähriger (§ 235 StGB) und des Kinderhandels (§ 236 StGB)

Abstrakt

Ziel: Intention dieser wissenschaftlichen Arbeit ist es, die Tatbestände der Entziehung Minderjähriger und des Kinderhandels zu skizzieren. Hierbei soll einerseits klar werden, wieso der Gesetzgeber diese Normen bei ihrer Kodifizierung für notwendig hielt und andererseits, inwiefern sich die Normen noch heute als inhaltlich problematisch darstellen. Es soll aufgezeigt werden, auf welchen Schutz die Paragrafen abzielen und wie dieser Schutz gewährleistet wird.

Methodologie: Analyse der historischen Entwicklung, formal-juristische Methode, Analyse der Entstehung des Minderjährigen/Kindes als Rechtsgut

Schlussfolgerungen: 1. Durch die Entziehung Minderjähriger soll in erster Linie das Sorgerecht geschützt werden. Doch die einschlägigen, familienrechtlichen Vorschriften zeigen auch, dass die elterliche Sorge letztlich dem Kindeswohl dient, und sich die Sorgeberechtigten in ihrem Handeln daran zu orientieren haben. Dies führt letztlich zu dem Schluss, dass neben dem sowieso bestehenden mittelbaren Schutz durch das Sorgerecht, der Minderjährige auch unmittelbar von der Norm als Schutzobjekt erfasst wird.

  1. Der Kinderhandel wurde vor allem eingeführt, um gegen den häufiger werdenden Fall vorzugehen, dass Eltern ihre Kinder wie Handelswaren gegen Geld oder andere Güter angeboten haben. In einem engen Zusammenhang mit diesem Verkauf stehen auch Adoptionen. Aus diesem Grund schützt der § 236 die Menschenwürde von Kindern die nicht zum „Objekt“ der Interessen anderer Menschen werden sollen. Wobei der Absatz 1 auf die ungestörte seelische und körperliche Entwicklung des Kindes abzielt, und der Absatz 2 dagegen dem Zweck dient, die Vermittlungsverbote des Adoptionsvermittlungsgesetzes abzusichern. Allerdings dienen auch diese Verbote in erster Linie dem Schutz des Minderjährigen, sodass man sagen kann, dass die Schutzrichtung im Endeffekt die gleiche ist.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Obwohl die Bedeutung der beiden Tatbestände in praktischer Hinsicht relativ gering ausfällt, sind sie doch unverzichtbar für die Rechtsordnung. Beide Tatbestände normierten erstmals ein vorher straffreies Verhalten, und verhalfen dem Minderjährigen zu seiner heutigen Stellung im Strafgesetzbuch.

Stichwörter: Entziehung, Kinderhandel, Minderjähriger, Freiheit, Kind, Schutz.

 

Лютцнер М. Должностные лица и преступные деяния, связанные с подделкой документов

Аннотация

Цель. Более подробно рассмотреть вопрос о том, почему преступные деяния, связанные с ложным засвидетельствованием (§§ 271, 348 УУ ФРГ) характеризуются запутанной казуистикой, а также вопросы отсутствия единообразной судебной практики и определить причины этого. Критически оценить новые мнения в литературе, которые хотят ужесточить уголовно-правовую защиту официальных документов.

Методология: формально-юридический метод, системный метод.

Выводы. Здесь можно констатировать, что уголовно-правовая защита официальных документов не должна быть перегружена защитой свободы действий. Уголовное право может и должен быть применено только как крайняя мера. Из-за новых тезисов в литературе слишком много документов попадает в круг уголовной ответственности согласно §§ 271, 348 УУ ФРГ. Не имеющие отношения к делу соображения, такие как возможная защита имущества, не играют доминирующей роли в защите правовых отношений. Они не оправдывают ужесточение наказания. Потеря социальной свободы перевешивает над неподтвержденной правовой гарантией. Свобода действий находится под угрозой из-за чрезмерной защиты правовых отношений.

Научная и практическая значимость. Посредством обзора литературы и судебной практики рассматривается, можно ли избежать такого скопления отдельных случаев, которое вызывают большую путаницу на практике и в литературе. Статья служит призывом к законодателю не жертвовать свободой граждан в пользу упрощения судебной практики.

Ключевые слова: ложное засвидетельствование при исполнении должностных обязанностей; ложное засвидетельствование посредством использования другого лица; официальный документ; преступные деяния, связанные с подделкой документов; общественное доверие.

Lützner M. Public officers and documentary offenses

Abstract

Mission: This work’s aim is to investigate unclear case-by-case decisions concerning the offence of false certification (§§ 271, 348 StGB). One aspect is to analyze the inconsistent jurisdiction surrounding these crimes. Furthermore, this work examines research opinions, that aim to increase the protection of public documents through criminal law.

Methodology: Legal and systematic method.

Conclusions: In order to ensure each individual personal freedom, the protection of public documents through criminal law needs a constrained scope of application; criminal law has to be seen as an instrument of last resort. Current research opinions are extending the range of legally relevant documents in an inappropriate manner. Especially the argument of asset protection is out of place: the purpose of document offences is to protect legal communication. Personal freedom, which is endangered by these new tendencies, has to be above the aim of legal certainty.

Scientific and practical significance. The examination of relevant literature and jurisdiction aims to answer the question, whether the accumulation of case-by-case decisions can be limited, for it causes legal uncertainties. Besides, this work serves as an appeal to the legislator to not sacrifice individual freedom in order to simplify jurisdiction.

Keywords: False certification; public document; document offences; public credence.

Lützner M.  Amtsträger und Urkundendelikte

Abstrakt

Ziel ist es, näher zu beleuchten, warum sich die Falschbeurkundungsdelikte (§§ 271, 348 StGB) durch eine unübersichtliche Kasuistik auszeichnen. Die Arbeit beschäftigt sich damit, warum es bis heute keine einheitliche Rechtsprechung gibt und nennt diese Gründe. Es wird kritisch mit neuen Literaturmeinungen umgegangen, die den strafrechtlichen Schutz von öffentlichen Urkunden verschärfen wollen.

Methodologie: Formaljuristische Methode, systematische Methode.

Schlussfolgerungen: Es lässt sich hier festhalten, dass der strafrechtliche Schutz von öffentlichen Urkunden zum Schutz der Handlungsfreiheit nicht überspannt werden darf. Strafrecht darf und muss erst als ultima ratio eingreifen. Durch die neuen Thesen in der Literatur werden zu viele Urkunden in den Kreis der Strafbarkeit der §§ 271, 348 gezogen. Auch sachfremde Erwägungen, wie ein etwaiger Vermögensschutz spielt beim Schutz des Rechtsverkehrs keine dominierende Rolle. Sie rechtfertigen keine Strafschärfung. Die Einbuße an sozialer Freiheit wiegt mehr als ein etwaiger – nicht bewiesener – Gewinn an Rechtssicherheit. Die Handlungsfreiheit wird durch einen zu strengen Schutz des Rechtsverkehrs gefährdet.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Es wird anhand von Literatur und Rechtsprechung untersucht, ob diese Ansammlung von Einzelfällen, welche für viel Verwirrung in der Praxis und Lehre sorgt, vermieden werden kann. Die Arbeit dient weiterhin als Appell an den Gesetzgeber, der die Freiheit der Bürger nicht zugunsten von Vereinfachungen für die Rechtsprechung opfern soll.

Stichwörter: Falschbeurkundung im Amt; Mittelbare Falschbeurkundung; Öffentliche Urkunde; Urkundendelikte; Öffentlicher Glaube.

 

Рааш Т. «Похищение человека с целью вымогательства» (§ 239a УУ ФРГ) и «Захват заложников» (§ 239b УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. Представить краткий обзор о составах преступных деяний §§ 239a, 239b УУ ФРГ, которые имеют много совпадений. Кроме того, законодатель создал значительные проблемы правоприменения в результате реформы уголовного законодательства 1989 года, что в конечном итоге привело к тому, что Федеральный Верховный Суд принял решение по этому вопросу. Таким образом, данная работа должна также показать различные способы решения проблемы и осетить пока действующее основное мнение.

Методология: формально-юридический метод, систематический метод, дедукция.

Выводы: 1. Для выявления различий между двумя вариантами состава преступления решающим является их разграничение. Важным является то, когда именно исполнитель «развил» свое намерение совершения вымогательства или принуждения.

  1. Даже если субъективная сторона обеих положений вызывает проблемы, судебной практике удалось найти решение, которое можно использовать для принятия разумных решений и которое позволяет отличить состав «классического» вымогательства и сексуального принуждения/ изнасилования.

Научная и практическая значимость. В последние годы в полиции было зарегистрировано не так много случаев по §§ 239a, 239b УУ. Тем не менее, эти положения охватывают особозащищенное правовое благо, и, несмотря на проблемы, которые не всегда были единообразно решены в литературе и судебной практике, они играют важную роль.

Ключевые слова: похищение человека с целью вымогательства, захват заложников, неприкосновенность заложников, вариант похищения/ завладения, вариант использования, соотношение между 2 лицами, ситуация стабильного завладения.

Raasch T. Abduction (§ 239a StGB) and hostage-taking (§ 239b StGB)

Abstract

Mission: This work’s objective is to outline the, in many ways similar, offences codified in the §§ 239a, 239b StGB. The Penal Reform of 1989 has led to problems of law application; occurring contradictions had to be solved by the jurisdiction. Therefore, this work is to show different solution approaches and presents the prevailing opinion on this matter.

Methodology: Legal method; systematic method; deduction.

Conclusion: 1. Clear definitions are needed to enable an effective distinction between the different offences. The moment in which the offender “develops” his intention to commit the crime of extortion/coercion, is of importance.

  1. Even though the subjective elements of the offences are problematic, the jurisdiction was able to develop legal principles that lead to reasonable judgments. Furthermore, the jurisdiction’s principles allow an effective distinction between the §§ 239a, 239b StGB and the §§ 177, 240, 253 StGB.

Scientific and practical significance. In the past years, courts have not had many cases to decide involving the §§ 239a, 239b StGB. Nevertheless, these offences intent on protecting valuable legal interests and are, despite of unresolved issues concerning the interpretation of the offences, relevant for the criminal legal order.

Keywords: Abduction; kidnapping; victim protection; hostage-taking.

Raasch T. Erpresserischer Menschenraub (§ 239a StGB) und Geiselnahme (§ 239b StGB)

Abstrakt

Ziel dieser Arbeit ist es, einen Überblick über die Tatbestände der §§ 239a, 239b StGB zu geben, welche viele Überschneidungen aufweisen. Zusätzlich hat der Gesetzgeber durch die Strafrechtsreform von 1989 erhebliche Anwendungsprobleme geschaffen, die dazu geführt haben, dass schlussendlich der BGH über diese Thematik zu entscheiden hatte. Diese Arbeit soll daher auch die verschiedenen Lösungsansätze und die mittlerweile vertretene Meinung aufzeigen.

Methodologie: formal-juristische Methode, systematische Methode, Deduktion

Schlussfolgerungen: 1. Für die Unterscheidung beider Tatbestandsvarianten ist eine genaue Abgrenzung entscheidend. Wichtig ist, wann genau der Täter seine Erpressungs- bzw. Nötigungsabsicht „entwickelt“ hat.

  1. Auch wenn der subjektive Tatbestand beider Normen Probleme bereitet, hat die Rechtsprechung es geschafft, eine Lösung zu finden, mit der vernünftige Urteile gefällt werden können und die eine Abgrenzung zu den Tatbeständen der „klassischen“ Erpressung und sexuellen Nötigung/Vergewaltigung ermöglichen.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: In den letzten Jahren gab es nicht allzu viele polizeilich erfasste Fälle der §§ 239a, 239b StGB. Dennoch decken die Normen ein besonders schützenswertes Rechtsgut ab und nehmen trotz der in Literatur und Rechtsprechung nicht immer einheitlich gelösten Problematiken eine wichtige Rolle ein.

Stichwörter: Erpresserischer Menschenraub, Geiselnahme, Integrität der Geisel, Entführungs-/ Bemächtigungsvariante, Ausnutzungsvariante, 2-Personen-Verhältnis, stabile Bemächtigungslage.

 

Ролофф А. «Похищение человека» (§ 234 УУ ФРГ) и «Угон человека» (§ 234а УУ ФРГ)

Аннотация

Целью данной работы является предоставление обзора таким преступным деяниям против личной свободы как похищение человека согласно § 234 УУ ФРГ и угон человека в соответствии § 234a УУ ФРГ. В связи с этим в статье будут изложены исторические предпосылки, в частности, состава угона человека, чтобы понять в чем заключалась срочность введения этого положения. Как будет видно в работе, похищение человека и угон человека имеют как сходство, так и различия. На основе представления соответствующего характера преступления, охраняемых правовых благ, а также представления предпосылок наказуемости преступлений эти сходства и различия становятся узнаваемыми. На вопрос о праве существования этих положений следует ответить, в частности, ссылавшись на историю.

Методология: формально-юридический метод; анализ исторического развития; анализ практического значения.

Выводы. Похищение человека (§ 234 УУ ФРГ) и угон человека (§ 234a УУ ФРГ) имеют долгую историю развития. Особое значение имела ситуация с составом угон человека во время разделения Германии на Восток и Запад. Нередко людей в это время угоняли с восточной Германии в западную. Затем был введен § 234а для наказания за угон людей для случаев, когда не было выяснено, что случилось с жертвами. В §§ 234, 234а есть некоторые сходства в отношении их конструктивной структуры, например средства совершения деяния, такие как «насилие, угроза и обман», которые, среди прочего, образуют основное направление составов. Тем не менее нормы, например, по характеру деликта, необходимо четко разграничить. Это часто не происходит в обычном использовании. При обычном использовании понятий это часто не происходит.

Научная и практическая значимость. Составы деяний похищения человека и угона человека в связи с политическими изменениями в Германии, с одной стороны, и из-за ограниченной области применения, с другой стороны, имеют очень небольшое практическое значение. Однако как деликты, связанные с личной свободой, последние отражают особо охраняемые правовые блага. Следовательно, похищение человека и угон человека ни в коем случае не должны ограничиваться только их более ранним значением.

Ключевые слова: похищение человека; угон человека; личная свобода; практическая значимость; право на существование; опасное состояние.

Roloff A. Crimes against personal liberty (§ 234 and § 234a StGB)

Abstract

Mission: This work’s aim is to enable an outline concerning the offences against personal liberty codified in §§ 234, 234a StGB. In order to do so, the historical development of the offences needs to be explained. Especially the history of § 234a StGB is of importance to understand the crime’s purpose. The offences codified in § 234 StGB and § 234a StGB have similarities, but also differences. In depicting the legal nature of the offences and the goods of protection, these similarities and differences are to be revealed. The question, whether the existence of these offences is justified, is answered relegating to the historical background of the crimes.

Methodology: Legal method; analysis of the historical development; analysis of the practical relevance.

Conclusions. The § 234 StGB and the § 234a StGB have gone through a long development history. § 234a StGB was of great importance during the time when Germany was divided into East- and West Germany; many people were victims of this crime, being protracted from East- to West Germany. § 234a StGB was enacted to punish those cases, in which the victim’s status, after the crime was committed, could not be determined. § 234 StGB and § 234a StGB have structural similarities, for example the actions: force, threat and ruse. However, considering the different legal natures of the regulations, these offences have to be viewed as separate crimes; this scarcely happens in common parlance.

Scientific and practical significance. The practical relevance of the §§ 234, 234a StGB has decreased due to the political developments in Germany. Still, as crimes against personal liberty, the §§ 234, 234a StGB protect interests that are of an enormous importance for the legal order. The significance of these offences should not be limited to their historic background.

Keywords: Kidnapping; abduction; personal liberty; practical relevance; right to exist; danger.

Roloff A. Menschenraub (§ 234 StGB) und Verschleppung (§ 234a StGB)

Abstrakt

Ziel dieser Arbeit soll es sein, einen Überblick über die Freiheitsdelikte Menschenraub, § 234 StGB und Verschleppung, § 234a StGB zu schaffen. Hierbei sollen die historischen Hintergründe skizziert werden. Insbesondere der Verschleppungstatbestand bedarf einer historischen Beleuchtung, um nachvollziehen zu können, worin die Dringlichkeit der Einführung der Vorschrift lag. Wie im Verlauf der Arbeit zu erkennen sein wird, weisen der Menschenraub und die Verschleppung Gemeinsamkeiten sowie auch Unterschiede auf. Anhand der Darstellung der jeweiligen Deliktsnatur, der geschützten Rechtsgüter sowie der Aufführung der Strafbarkeitsvoraussetzungen der Delikte sollen diese Gemeinsamkeit und Unterschiede erkennbar werden. Die Frage nach der Existenzberechtigung der Paragrafen soll unter anderem unter Einbezug der Historie beantwortet werden.

Methodologie: formal-juristische Methode; Analyse der historischen Entwicklung; Analyse der praktischen Bedeutung

Schlussfolgerungen: Der Menschenraub, § 234 und die Verschleppung, § 234a haben eine lange Entwicklungsgeschichte hinter sich. Von besonders großer Bedeutung war vor allem der Verschleppungstatbestand zur Zeit der Teilung Deutschlands in Ost und West. Nicht selten wurden zu dieser Zeit Menschen von Ost nach Westdeutschland verschleppt. Der § 234a wurde damals eingeführt, um Verschleppung von Menschen ahnden zu können, bei welchen nicht herausgefunden wurde, was mit den Opfern geschehen ist. Die §§ 234, 234a weisen hinsichtlich ihres tatbestandlichen Aufbaus einige Gemeinsamkeiten, wie zum Beispiel die die Tatmittel „Gewalt, Drohung und List“, welche auch unter anderem die Schwerpunkte der Tatbestände bilden. Dennoch sind die Normen, zum Beispiel durch ihre Deliktsnatur klar voneinander abzugrenzen. Häufig geschieht dies im allgemeinen Sprachgebrauch nämlich nicht.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: Die Tatbestände des Menschenraubs und der Verschleppung weisen beide aufgrund der politischen Veränderungen in Deutschland einerseits und aufgrund des begrenzten Anwendungsbereichs andererseits eine sehr geringe praktische Bedeutung auf. Als Freiheitsdelikte zeigen die Normen jedoch besonders schützenswerte Rechtsgüter auf, weshalb der Menschenraub und die Verschleppung keines Falls nur auf ihre frühere Relevanz zu beschränken sind.

Stichwörter: Menschenraub; Verschleppung; Persönliche Freiheit; Praktische Relevanz; Existenzberechtigung; Gefährdung.

 

Флайшауер Л. Преследование (§ 238 УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. Путем изменения структуры состава преступного деяния преследования (§ 238 УУ) в 2017 году его практическая применимость должна была быть увеличена. С этой целью произошло изменение в характере деликта, которое также охватывает такие действия, направленные на преследование, которые могут значительно ухудшать качество жизни жертвы. В этой статье рассматривается необходимость реформы положения преследования, и дается обзор § 238 УУ в редакции от 10 марта 2017 года.

Методология: формально-юридический метод.

Выводы: 1. При более подробном рассмотрении реформа оказывается излишней, потому что вместо того, чтобы признать нарушения психического характера в качестве последствий, законодатель преобразил состав в деяние, пригодное для того, чтобы серьезно повлиять на жизненный уклад жертвы, но не требующий наступления этих последствий (далее пригодное деяние) и тем самым придерживался объективных стандартов оценки.

  1. Кроме того, в статье указывается, что структура состава преступного деяния так же бесформенна, как и само явление. Однако, практически невозможно удовлетворить все требования, представленные относительно состава деяния.

Научная и практическая значимость. На практике из-за проблем доказывания существует значительное расхождение между представленными заявлениями и вынесенными обвинительными приговорами. Следовательно, существует необходимость улучшения защиты жертв, что, по мнению законодателя, достигается путем реформы § 238 УУ. Однако еще не известно будет ли реформа работать в уголовно-правовой практике.

Ключевые слова: преследование; пригодное деяние; реформа, неопределенность.

Fleischhauer L. Stalking (§ 238 StGB)

Abstract

Mission: The intention of the redesign of § 238 StGB was to increase the practical suitability of the offence. Therefore, the crime’s legal nature was changed; stalking-actions that are able to threaten the victim’s way of living are now legally relevant. This essay examines the § 238 StGB’s need for reform and outlines the characteristics of the offence, relating to the wording from the 10 March 2017.

Methodology: Legal method.

Conclusion: 1. In fact, the redesign of the offence is not functional. Instead of recognizing psychological damages as a relevant result of a crime, the legislator converted § 238 StGB into an offence that punishes the mere peril of a violation of interests.

  1. Furthermore, the essay points out that the codification of the § 238 StGB is nebulous – just like the phenomenon stalking itself. However, it seems nearly impossible to satisfy all the requirements.

Scientific and practical significance. Only a fraction of reported cases end up being decided by courts. This is caused by practical problems of proof and evidence. On this account, the victim’s protection has to be increased, which, according to the legislator, can be achieved through the above-mentioned redesign of the § 238 StGB; if this reform actually is able to increase the victim’s protection, remains to be seen.

Keywords: Stalking; reform; legal uncertainty.

Fleischhauer L. Nachstellung (§ 238 StGB)

Abstrakt

Ziel: Durch die Umstrukturierung des Anti-Stalking Straftatbestandes (§ 238 StGB) im Jahre 2017 sollte dessen Praxistauglichkeit gesteigert werden. Dafür fand eine Änderung des Deliktstypus statt, die vorsieht auch Nachstellungshandlungen, die geeignet sind, die Lebensgestaltung des Opfers schwerwiegend zu beeinträchtigen, zu erfassen. Dieser Beitrag untersucht die Reformbedürftigkeit des Nachstellungsparagraphen und gibt einen Überblick über den § 238 StGB in der Fassung vom 10. März 2017.

Methodologie: Formal-juristische Methode.

Schlussfolgerungen: 1. Bei genauerer Betrachtung erweist sich die Reform als überflüssig, denn statt, psychische Verletzungen als Tatbestandserfolg anzuerkennen, wählte der Gesetzgeber die Umformung in ein Eignungsdelikt und hielt damit an objektiven Beurteilungsmaßstäben fest.

  1. Daneben stellt der Beitrag heraus, dass die Ausgestaltung des Straftatbestandes genauso konturenlos ist, wie das Phänomen selbst. Jedoch scheint es fast unmöglich, allen Anforderungen an den Tatbestand gerecht zu werden.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung: In der Praxis kommt es aufgrund von Nachweisschwierigkeiten zu einer erheblichen Diskrepanz zwischen Anzeigen und Aburteilungen. Daher besteht die Notwendigkeit den Opferschutz zu verbessern, was der Gesetzgeber durch die Reform des § 238 StGB glaubt zu erreichen. Ob sich die Reform in der Strafrechtspraxis bewährt, bleibt abzuwarten.

Stichwörter: Nachstellung, Stalking, Eignungsdelikt, Reform, Unbestimmtheit.

 

Цимборски C. Принуждение (§ 240 УУ ФРГ)

Аннотация

Цель. Cостав принуждения является одним из наиболее спорных составов преступных деяний в немецком уголовном праве. Из-за широких возможностей толкования он должен быть особенно ограничен, чтобы не допустить выхода за пределы состава. Целью данного исследования является представление состава принуждения и установление его границ путем обсуждения некоторых наиболее противоречивых вопросов. Основное внимание в этой статье уделяется обсуждению признаков состава преступного деяния.

Методология: формально-юридический метод, сравнение и анализ судебной практики и литературы.

Выводы. Состав преступного деяния принуждения является одним из самых широко составленных составов немецкого уголовного права. До настоящего времени не окончательно проясненные споры приводят к проблемам. В то же время, при определении понятий, широкая редакция § 240 УУ ФРГ дает также огромные возможности толкования. Результатом этого является то, что насилие в отношении вещей, третьих лиц и путем бездействия, также и угроза в отношении третьих и угроза бездействия, выполняют состав принуждения.

Научная и практическая значимость. В статье показано, с одной стороны, насколько незначительна доля деликтов, связанных с принуждением, в практике осуществления уголовного преследования, а также освещены трудности, с которыми сталкиваются уголовные суды при вынесении обвинительного приговора за принуждение. В то же время, представлены разногласия между судебной практикой и литературой относительно определений понятий состава. С другой стороны, в статье отмечается, что из-за широких возможностей толкования многие случаи, существующие в реальной жизни, могут быть отнесены к принуждению. § 240 УУ ФРГ долгое время широко обсуждается, однако до сегодняшнего дня не было найдено окончательного решения, которое ограничивало бы пределы состава и четко определило бы его.

Ключевые слова: насилие, угроза причинения ощутимого вреда, подневольная ситуация, способность к формированию воли, физическое принуждение, предосудительность.

Zimborski S. Coercion (§ 240 StGB)

Abstract

Mission: The crime of coercion, codified in § 240 StGB, is one of the most disputed crimes in German criminal law. The wording is broadly formulated. Therefore, clear definitions are needed, to prevent an excessive scope of application. This work’s aim is to outline the offence and to discuss legal controversies.

Methodology: Legal method; comparison and analysis of jurisdiction and legal doctrine.

Conclusions. The offence of coercion is, in comparison to other offences, broadly formulated. In consequence, § 240 StGB enables a broad range of interpretation, which leads to a great scope of application. As a result, violence against property, against third parties and violence caused by omission as well as threat against third parties and through omission are within the ambit of the § 240 StGB.

Scientific and practical significance. This paper shows that the crime of coercion scarcely appears to be relevant in terms of criminal prosecution, but also demonstrates the jurisdiction’s difficulties in applying the § 240 StGB. Also, the divergent interpretation of the § 240 StGB is illustrated. Moreover, the fact, that many cases in order with everyday reality are within the ambit of the § 240 StGB, which is caused by the broad possibilities of interpretation, is pointed out. § 240 StGB has been in the centre of the legal discussion for many times, yet clear and concluding definitions could not be produced.

Keywords: Violence; threat; compulsion; reprehensibility.

Zimborski S. Nötigung (§ 240 StGB)

Abstrakt

Ziel: Der Nötigungstatbestand ist einer der umstrittensten Straftatbestände des deutschen Strafrechts. Aufgrund seiner weiten Interpretationsmöglichkeiten muss er besonders eingegrenzt werden, um eine Ausuferung des Tatbestands zu verhindern. Das Ziel dieser Forschung ist es, den Nötigungstatbestand vorzustellen und ihm durch die Erörterung einiger der umstrittensten Probleme Grenzen zu setzen. Der Fokus des Beitrags liegt hierbei auf der Erörterung der Tatbestandsmerkmale.

Methodologie: Formal-juristische Methode, Vergleich und Analyse von Rechtsprechung und Literatur.

Schlussfolgerungen. Der Straftatbestand der Nötigung ist einer, der am weitesten gefassten, Straftatbestände des deutschen Strafrechts. Die bis heute nicht abschließend geklärten Streitigkeiten führen zu Problemen, bei den Begriffsbestimmungen gleichzeitig bietet die weite Fassung des § 240 StGB aber auch enorme Interpretationsmöglichkeiten.  Im Ergebnis führt dies dazu, dass Gewalt gegen Sachen, gegenüber Dritten und durch Unterlassen, wie auch die Drohung in Drittbeziehung und die Drohung mit Unterlassen den Nötigungstatbestand erfüllen.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Der Beitrag zeigt einerseits wie gering der Anteil der Nötigungsdelikte in der Strafverfolgungspraxis ist und lässt erkennen, vor welche Schwierigkeiten die Strafgerichte bei der Verurteilung wegen Nötigung gestellt werden. Gleichzeitig zeigt er auch die Uneinigkeiten von Rechtsprechung und Literatur über die Bestimmung der Tatbestandsbegriffe. Andererseits soll durch den Beitrag deutlich werden, dass aufgrund der weiten Interpretationsmöglichkeiten viele in der Lebenswirklichkeit bestehende Fälle unter die Nötigung subsumiert werden können. § 240 StGB ist bereits viel diskutiert, jedoch konnte bis heute keine abschließende Lösung gefunden werden, die den Tatbestand fest umrissen eingrenzt.

Stichwörter: Gewalt, Drohung mit empfindlichem Übel, Zwangssituation, Fähigkeit d. Willensbildung, körperlich wirkender Zwang, Verwerflichkeit.

 

МОСКОВСКИЙ КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЙ КАБИНЕТ

MOSCOW CRIMINOLOGICAL PRACTICE

MOSKAUER KRIMINOLOGISCHE PRAXIS 

Бушманова Ю.А. Инфантицид: жестокий миф или суровая реальность?

Аннотация

Цель: исследование убийства матерью новорождённого ребёнка, как  одну из преступных категорий действующего законодательства с целью выявления причин и условий совершения данного преступления, формирования криминологической характеристики личности преступника, а также выработки и  анализа возможных путей ликвидации обстоятельств, способствующих совершению данного преступления.

Методология: дедукция, анализ, синтез, сравнительно-правовой метод, логический метод, исторический метод.

Выводы. Истоки женской преступности, связанные с убийством своих новорождённых детей, прежде всего, стоит искать в озлоблении современного общества, его деморализации,  ликвидации нравственных ценностей, полном разочаровании жизнью, что является производным от исторических, политических, экономических, правовых, экологических, демографических, духовных и иных проблем государства в целом. Но особое внимание следует уделять внутренним причинам, сложившимся под влиянием психофизиологических факторов, условий жизни, религиозных предрассудков, традиций и обычаев. Беби-боксы в условиях сложившихся проблем – это вариант спасения не только беззащитных детей, но и беззащитных матерей.

Научная и практическая значимость. Автором подробно исследуется состав преступного деяния с обращением особо внимания на существенные недостатки действующего законодательства и указание на возможные способы их ликвидации. Обозначены основные причины и условия совершения преступления и подробно рассмотрен один из способов значительного снижения статистических показателей преступности в данной области.

Ключевые слова: инфантицид, новорождённый ребёнок, психотравмирующая ситуация, беби-боксы.

Bushmanova Ju.A. Infanticide: cruel myth or harsh reality?

Abstract

Mission: to study the killing by a mother of a newborn child as one of the criminal categories of current legislation with the aim of identifying the causes and conditions for the commission of this crime, forming a criminological characteristics of the identity of the offender, as well as developing and analyzing possible ways to eliminate the circumstances that contribute to the commission of this crime.

Methodology: deduction, analysis, synthesis, comparative legal method, logical method, historical method.

Conclusions. The sources of female crime associated with the murder of their newborn children, first of all, should be sought in the bitterness of modern society, its demoralization, the elimination of moral values, complete disappointment with life, which is derived from historical, political, economic, legal, environmental, demographic, spiritual and other problems of the state as a whole. But special attention should be paid to internal reasons that have developed under the influence of psychophysiological factors, living conditions, religious prejudices, traditions and customs. Baby boxes in the face of current problems is an option to save not only defenseless children, but also defenseless mothers.

Scientific and practical significance. The author examines in detail the composition of the criminal act with particular attention to the significant shortcomings of the current legislation and an indication of possible ways to eliminate them. The main causes and conditions of the crime are identified and one of the ways to significantly reduce the statistical indicators of crime in this area is considered in detail.

Keywords: infanticide, newborn child, traumatic situation, baby boxes.

Bushmanova Ju.A. Kindsmord: grausamer Mythos oder harte Realität?

Abstrakt

Ziel: Untersuchung des Mordes an einem neugeborenen Kind durch eine Mutter als eine der kriminellen Kategorien der geltenden Gesetzgebung mit dem Ziel, die Ursachen und Bedingungen für die Begehung dieses Verbrechens zu ermitteln, kriminologische Merkmale für die Identität des Täters zu ermitteln sowie Möglichkeiten zu entwickeln und zu analysieren, um die Umstände zu beseitigen, die zur Begehung dieses Verbrechens beitragen.

Methodologie: Ableitung, Analyse, Synthese, rechtsvergleichende Methode, logische Methode, historische Methode.

Schlussfolgerungen. Die Quellen der weiblichen Kriminalität, die mit dem Mord an ihren neugeborenen Kindern verbunden sind, sollten vor allem in der Bitterkeit der modernen Gesellschaft, ihrer Demoralisierung, der Beseitigung moralischer Werte und der völligen Enttäuschung über das Leben gesucht werden, die sich aus historischen, politischen, wirtschaftlichen, rechtlichen, ökologischen, demografischen, spirituellen und sozialen Gründen ergibt andere Probleme des gesamten Staates. Besonderes Augenmerk sollte jedoch auf interne Gründe gelegt werden, die sich unter dem Einfluss von psychophysiologischen Faktoren, Lebensbedingungen, religiösen Vorurteilen, Traditionen und Bräuchen entwickelt haben. Babyboxen sind angesichts der aktuellen Probleme eine Möglichkeit, nicht nur schutzlose Kinder, sondern auch schutzlose Mütter zu retten.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Der Verfasser untersucht die Zusammensetzung des Straftatbestands im Detail, wobei er insbesondere auf die erheblichen Mängel der geltenden Rechtsvorschriften und auf mögliche Wege zu deren Beseitigung eingeht. Die Hauptursachen und -bedingungen der Straftat werden ermittelt, und eine der Möglichkeiten, die statistischen Kriminalitätsindikatoren in diesem Bereich erheblich zu verringern, wird eingehend geprüft.

Stichwörter: Säuglingsmord, Neugeborenes, traumatische Situation, Babyboxen.

 

ПИСАТЕЛЬ-ПУБЛИЦИСТ КРИМИНАЛИСТ-КРИМИНОЛОГ

WRITER-PUBLICIST-CRIMINALIST-CRIMINOLOGIST

SCHRIFTSTELLERPUBLIZISTKRIMINALISTKRIMINOLOGE 

Морозов А.А. Судебная система и структура государственного управления в эпоху Тюдоров

Аннотация

Цели и задачи работы: показать значение структурных изменений в системе государственных служб.

Методологические основы исследования. В работе применялись: историко-хронологический, биографический, контент-анализ.

Выводы. К XV в. в Англии установилось государство с развитой системой управления. Складывались основы разделения власти между судебными, исполнительными, законодательными сферами государственной, получившие жизни, еще при Плантагенетах. Его функционирование обеспечивало многочисленное и компетентное чиновничество. Первоначально оно выходило из рядов клириков, грамотного слоя по обязанности. В XIV в. самые знаменитые администраторы, вплоть до канцлера, были духовными лицами. Но с конца XV столетия, и со второй четверти XVI века, рост числа чиновников-клерков из светских групп населения, т.е. не принадлежащих к духовенству, стал постоянным.

Научная и практическая значимость. Новизна данной работы заключается в том, что в ней отражены пробелы и отдельные слабо разработанные темы в трудах как отечественных, так и зарубежных исследователей. Работа дает новый ракурс для изучения темы. Задействован целый ряд редко используемых документов. Практическая значимость работы определяется возможностью использовать ее данные для освещения отдельных проблем по истории Англии в трудах исследователей. Материалы могут быть также использованы при разработке учебных пособий, курса лекций, а также специальных курсов, для написания работ по английской социально-экономической истории периода позднего средневековья и обобщающих трудов по проблемам становления и развития Английского государства в целом.

Ключевые слова: судебная власть, процессуальный порядок, государственные учреждения, правовая система, чиновники.

Morozov A.A. The judicial system and the structure of government in the Tudor era

Abstract

Mission. To show the significance of structural changes in the system of public services.

Methodology: The paper used: historical-chronological, biographical, content-analysis.

Conclusions. By the fifteenth century in England the established state with a developed system of governance. Were the basis for the division of power between the judicial, Executive, and legislative spheres of the state who have received life, even under the Plantagenets. Developed after the emergence of the Parliament, its structure and functional adaptation, also worked on a functioning, effective government. Its functioning was ensured by numerous and competent bureaucracy. Originally it came from the ranks of the clergy, a competent layer of obligation. In the XIV century. the most famous administrators, including the Chancellor, were spiritual persons. But since the end of this century, and from the second quarter of the XVI century, the increase in the number of clerical officials from secular groups has become permanent.

Scientific and practical significance. The novelty of this work is that it reflects the gaps and some poorly developed topics in the works of both domestic and foreign researchers. The work provides a new perspective for the study of the topic. A number of rarely used documents are involved.

The practical significance of the work is determined by the possibility to use it to highlight individual problems in the history of England, in the works of researchers. The materials of the dissertation can be used in the development of textbooks, lectures, as well as special courses for writing works on the English socio-economic history of the late Middle Ages and generalizing works on the problems of formation and development of the English state as a whole.

Keywords: judicial power, procedural order, state institutions, legal system, officials.

Morozov A.A. Das Justizsystem und die Struktur der öffentlichen Verwaltung in der Tudor-ära

Abstrakt

Ziel. Zeigen Sie die Bedeutung der strukturellen Veränderungen im öffentlichen Dienstsystem.

Methodologie: In der Arbeit wurden verwendet: historisch-chronologisch, biografisch, Inhaltsanalyse.

Schlussfolgerungen. In England wurde ein Staat mit einem entwickelten Managementsystem gegründet. Die Grundlagen der Gewaltenteilung zwischen den Justiz-, Exekutiv-, legislativen Bereichen des Staates, die Leben erhielten, wurden noch unter Plantageneten gebildet. Entwickelt nach der Entstehung des Parlaments, seiner Strukturierung und funktionellen Läppen, arbeitete auch für den fähigen, wirksamen Staat. Seine Funktion wurde durch zahlreiche und kompetente Beamte gewährleistet. Ursprünglich kam es aus den Reihen der Kleriker, einer kompetenten Schicht in der Pflicht. Im XIV. die berühmtesten Administratoren, bis hin zur Kanzlerin, waren Geistliche. Aber seit dem Ende dieses Jahrhunderts, und seit dem zweiten Viertel des 16.Jahrhunderts, ist das Wachstum der Zahl der Beamten-Angestellten aus säkularen Bevölkerungsgruppen konstant geworden.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Neuheit dieser Arbeit besteht darin, dass Sie Lücken und einzelne schwach entwickelte Themen in den Schriften sowohl inländischer als auch ausländischer Forscher widerspiegelt. Die Arbeit gibt einen neuen Blickwinkel, um das Thema zu erkunden. Eine ganze Reihe selten verwendeter Dokumente ist beteiligt.

Die praktische Bedeutung der Arbeit wird durch die Möglichkeit bestimmt, Sie zu nutzen, um einzelne Probleme in der Geschichte Englands in den Schriften der Forscher zu beleuchten. Materialien der Dissertation verwendet werden können bei der Entwicklung von Lehrmitteln, Vortragsreihe, sowie spezielle Kurse für das Schreiben von Arbeiten zur englischen Sozial- und Wirtschaftsgeschichte des späten Mittelalters und fasst die Arbeit nach den Problemen der Entstehung und Entwicklung des Englischen Staates im Allgemeinen.

Stichwörter: die Justiz, die Verfahrensordnung, die staatlichen Institutionen, das Rechtssystem, die Beamten.

 

СТЕНОГРАММА

REPORT

BERICHT 

Мацкевич И.М., Редникова Т.В., Серебренникова А.В., Лебедев М.В. Стенограмма Круглого стола «Международный опыт использования цифровых технологий в борьбе с киберпреступностью», состоявшегося 6 апреля 2019 г. в рамках Московского юридического форума (Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА))

Аннотация

Цель: дать текстовое изложение дискуссии круглого стола по проблемам преступлений в сфере компьютерных технологий, детализировать общие международные проблемы обеспечения компьютерной безопасности.

Методология: использованы методы открытой дискуссии Сократа, сравнительного анализа, дедукции и индукции.

Выводы

  1. Современные угрозы компьютерной безопасности носят характер глобальной мировой проблемы.
  2. Обеспечить надежную компьютерную безопасность без международного сотрудничества невозможно.
  3. Грядет век квантовых компьютеров, для которых не существует безопасных информационных систем.
  4. Любая телекоммуникационная система квантовым компьютером взламывается в микродоли секунды.
  5. Специалистов для борьбы с новой киберпреступностью нет.

Научная и практическая значимость. Материалы круглого стола представляют интерес для ученых в разных областях знаний, включая криминологов, криминалистов, социологов, специалистов IT технологий, ученых, занимающихся уголовным правом и уголовным процессом. Помимо этого, материалы дискуссии будут интересны представителям правоохранительных органов.

Ключевые слова: интернет, компьютер, квантовый компьютер, киберпреступность, кибербезопасность, киберпреступники, информационные технологии, искусственный интеллект, цифровизация, даркнет, зловещая долина, правоохранительные органы.

Matskevich I.M., Rednikova T.V., Serebrennikova A.V., Lebedev M.V. Transcript of the Round table “International experience in the use of digital technologies in the fight against cybercrime”, held on April 6, 2019 in the framework of the Moscow legal forum (Moscow State Law University named after O.E. Kutafin (MSAL)

Abstract

Mission: to give a text presentation of the round table discussion on the problems of crimes in the field of computer technology, to detail the General international problems of computer security.

Methodology: methods of open discussion of Socrates, comparative analysis, deduction and induction are used.

Conclusions:

  1. Modern threats to computer security have the character of a global world problem.
  2. It is impossible to ensure reliable computer security without international cooperation.
  3. The age of quantum computers is coming, for which there are no secure information systems.
  4. Any telecommunications system is hacked by a quantum computer in a micro fraction of a second.
  5. There are no specialists to fight the new cybercrime.

Scientific and practical significance. The materials of the round table are of interest to scientists in various fields of knowledge, including criminologists, criminologists, sociologists, IT specialists, scientists involved in criminal law and criminal procedure. In addition, the discussion materials will be of interest to representatives of law enforcement agencies.

Keywords: Internet, computer, quantum computer, cybercrime, cybersecurity, cybercriminals, information technology, artificial intelligence, digitalization, darknet, sinister valley, law enforcement.

Matskevich I.M., Rednikova T.V., Serebrennikova A.V., Lebedev M.V. Transkript des Runden Tischs «Internationale Erfahrung in der Nutzung von digitalen Technologien im Kampf gegen Internetkriminalität», der am 6. April 2019 im Rahmen des Moskauer Wirtschaftsforums (Moskauer Staatlichen Juristischen O.E. Kutafin-Universität)

Abstract

Ziel: die Diskussion des Runden Tisches über die Probleme der Kriminalität im Bereich der Computertechnologie textlich darzulegen, die Allgemeinen internationalen Probleme der Gewährleistung der Computersicherheit detailliert darzustellen.

Methodologie: Methoden der offenen Debatte Sokrates, vergleichende Analyse, Abzug und Induktion verwendet.

Schlussfolgerungen. 1. Moderne Bedrohungen der Computersicherheit sind der Charakter eines globalen Problems.

  1. Es ist unmöglich, eine zuverlässige Computersicherheit ohne internationale Zusammenarbeit zu gewährleisten.
  2. Das Zeitalter der Quantencomputer, für die es keine sicheren Informationssysteme gibt, wird kommen.
  3. Jedes Telekommunikationssystem durch einen Quantencomputer wird in Mikrosekunden gehackt.
  4. Experten zur Bekämpfung der neuen Cyberkriminalität gibt es nicht.

Die wissenschaftliche und praktische Bedeutung. Die Materialien des Runden Tisches sind für Wissenschaftler in verschiedenen Fachgebieten von Interesse, einschließlich Kriminologen, Forensiker, Soziologen, IT-Spezialisten, Wissenschaftler, die sich mit Strafrecht und Strafprozess beschäftigen. Außerdem werden Materialien der Diskussion für Vertreter von Strafverfolgungsagenturen interessant sein.

Stichwörter: Internet, Computer, Quantencomputer, Cyberkriminalität, Cybersicherheit, Cyberkriminelle, Informationstechnologie, künstliche Intelligenz, Digitalisierung, Darknet, finstere Tal, Strafverfolgung.